Всю дорогу (а путешествие длилось несколько земных часов) облаченный в золото старик, носивший титул Первого господина и обладавший здесь большой властью, говорил не переставая. Второй и третий старейшины, тоже восседавшие на медведях, иногда дополняли его рассказ подробностями или вспоминали какой-нибудь анекдот.
— Не обращай на них внимания, — посоветовал Первый господин. — Они от старости совсем выжили из ума. Я, хотя и старше их и разменял уже второе тысячелетия, нахожусь в полном расцвете сил, как ты можешь заметить.
Пиребан не слишком этому поверил. Первый господин выглядел лет на девяносто, а два других старичка — и того меньше.
Между тем шествие, возглавляемое медведями, поднялось ущельем по террасированному склону и углубилось в горы.
Ущелье гудело как орган от задувавшего ветра. Над головой курились уходящие в бесконечность вершины. Первый господин сообщил Пиребану, что это дует сухой мороз, скапливавшийся здесь в течение зимы и весны.
— Летом наступает жара, — добавил он, — и, как ты сам увидишь, в это время года мы ходим почти голые, в одном лишь меховом платье.
— Однако на другой стороне диска, — заметил Пиребан, не забывавший то и дело прикладываться к сосуду из лунного камня, — невыносимо жарко. Как это получается?
— О каком диске ты говоришь?
— О лунном диске, на котором мы сейчас находимся.
— Какие глупости! — воскликнул Первый господин. — Никакой другой стороны не может быть. Я вижу, ты хочешь испытать меня. Есть только эта земля, это море и солнечный шар, на котором ты обитал, прежде чем упал сюда.
— Как тебе угодно, — откликнулся Пиребан, успевший за годы службы в храме усвоить, что лучше не бороться с предрассудками.
— Земля, на которую ты спустился или упал, называется Дунивеем. И окружает ее море Дунивей. А когда мы минуем горную цепь Дунивея, то достигнем Сияющего города.
— И я стану царем Дунивея? — поинтересовался Пиребан.
— В том случае, если пройдешь испытание, — ответил Первый господин.
— Какое испытание?
— Пока я не могу сказать тебе об этом. — Однако Первый господин не считал зазорным болтать обо всем остальном, и Пиребан попытался худо-бедно составить некоторую картину лунного мироздания на основании его рассказа.
Этот мир, расположенный в глубинах луны представлял собой материк, по которому они сейчас двигались, и омывавший его океан. В сером небе Дунивея правило единственное светило — солнце. Оно ходило по кругу туда и сюда. Оно никогда не садилось и никогда не вставало, как это делали спутники Плоской Земли, в том числе и эта самая луна.
