«Немного отдохну и пойду дальше, — с отчаянной решимостью подумал он. — Здесь хоть нет этих противных тварей, а выход должен найтись, обязательно…»
Откуда исходит такая уверенность, он объяснить не мог, просто Кайл был сообразительнее своих родичей и интуитивно понимал: все окружающее имеет определенный смысл. Если он сумел найти вход, отыщет и выход, нужно лишь собраться с силами и идти дальше.
Короткий отдых не принес облегчения, усталость и голод постепенно брали свое, и наступил миг, когда юноша перестал воспринимать реальность, как связную, последовательную цепь событий.
Он шел, машинально передвигая ноги, уже не видя смысла в своих поисках, иногда, вконец измотанный, засыпал, опускаясь на пол там, где его оставляли последние силы, но обморочный сон тоже не приносил облегчения. Открыв глаза после очередного провала беспамятства, Кайл с особой остротой понял, что уже ни за что не отыщет дорогу назад.
Я умру здесь, среди тишины и пыли…
Мысль получилась блеклой, равнодушной, словно он окончательно смирился с неизбежностью.
Что же в таком случае заставило его встать и снова брести дальше, уже не придерживаясь определенных направлений, а двигаясь наугад?
Надежда. Неиссякаемая надежда, которая теплится в душе до последнего вздоха…
…В очередной раз сознание прояснилось среди сумрака.
Кайл не помнил, как оказался тут. Он лежал на полу и чувствовал, что прохладный воздух движется.
Сквозняк… Потрескавшиеся от жажды губы вдруг искривились в мучительной улыбке — ему пригрезился звук монотонно капающей воды…
Шли минуты, но звук не исчезал, как не проходило и ощущение свежего, не несущего запаха затхлости воздуха.
Кайл с трудом пошевелился, затем привстал, опираясь на ослабевшие, дрожащие руки, и, словно зверь, огляделся вокруг: прояснившееся сознание, подобно губке, впитывало в эти мгновенья не только сумеречные контуры предметов, но и запахи, звуки…
Он пополз, ориентируясь на слух.
Под руки не попадали ставшие привычными обломки пластика, пыль исчезла, а источники тусклого света располагались где-то высоко, они едва разгоняли мрак, сияя в вышине холодными точками…
Вода.
Звук монотонно срывающихся капель способен был свести с ума измученного жаждой Кайла. Он полз, страшась лишь одного: чтобы тот не оказался миражом…
Рука вдруг оскользнулась на влажной поверхности, и в свете далеких, непонятных огней он вдруг увидел свинцово-черную гладь небольшой лужицы, в которую с тихим хрустальным звуком с неимоверной высоты срывались капли вожделенной влаги.
