— Выживания? — повторила Криста с насмешкой. — Как будто я могла бы удовлетвориться столь малым. Возможно выжить в норе под землей, но это не способ жить. Я жажду мира для вашего народа и моего. Мира! Возможность жить в безопасности и с надеждой вместо того, чтобы вечно гадать, когда произойдет следующее нападение, когда домой привезут новых мертвецов, когда сожгут усадьбы со всеми постройками. Я считала, что вы хотите мира, но теперь думаю, что ошибалась. Позвольте мне заверить вас, милорд Хоук, что путь к миру не лежит через постели других женщин.
Он смотрел на нее, ошеломленный. Криста уперлась руками в бока, а глаза ее пылали гневом.
— Вы слышали меня и не пытайтесь это отрицать. Вы хотели спать со мной, когда думали, что я служанка. И вы бы это сделали, если бы все это, — она поднесла руку к волосам, — не случилось.
— Я отослал бы вас в Уэстфолд, и ничего подобного бы не случилось.
— Значит, вы признаете, что хотели уложить меня в постель. Вы изменили бы мне… со мной. — Это прозвучало недостаточно сильно, и Криста поспешила продолжить: — И кто знает, со сколькими женщинами еще! О, я знаю, что это самое обычное дело. Но даже не дождаться, пока мы поженимся, и нарушить ваши обеты…
У Хоука кружилась голова. Он, который с полным хладнокровием встречал лицом к лицу орды пронзительно орущих датчан и прокладывал себе путь сквозь них мечом и кинжалом с таким спокойствием, словно принимал участие в полезных для здоровья упражнениях, сейчас полностью утратил душевное равновесие. Его невеста говорила с ним так, как не смел говорить никто и никогда. Она нападала на него при любой возможности и, очевидно, ожидала, что он примет ее поведение как вполне правомерное. Хоук с опозданием вспомнил, что ему говорили о норвежских женщинах. Они упрямы и независимы, способны влепить мужчине оплеуху с такой же охотой, как и поцеловать, они яростно отстаивают право на то, что считают своей собственностью. Дракон предостерегал его, но Хоук считал, что тот преувеличивает.
Необходимо унять эту сварливую бабу. Он был чересчур мягок с ней, и она теперь готова разрушить его налаженное, упорядоченное существование.
— Хватит! — Хоук рявкнул так, что, кажется, стропила задрожали, а вернувшиеся как раз к этому моменту слуги перепугались и расплескали принесенную воду по всему полу. Это их еще больше взбудоражило, и, принявшись в суете выливать грязную воду из бадьи, они сильно увеличили и без того огромную лужу на полу. Хоук глазам своим не верил. Неужели пока все это цветочки? Значит, ягодки впереди. Слуги ползали на четвереньках, подтирая пол. Несколько человек лихорадочно устремились вниз по лестнице; опять-таки за водой. Люди, которым нечего было делать в башне, нашли повод явиться сюда поглазеть на происходящее и заглядывали в комнату в великом и полном ужаса изумлении. Спектакль привлек даже птиц. Какой-то угрюмый ворон уселся на подоконник и хрипло закаркал.
