Вообще следователи предпочитают работать стаями. В этом они похожи на собак. Они загоняют… Некоторых животных, кто попроще и за кого некому вступиться — загоняют в сеть пластиковым мешком на голову, таких как я — сотнями обманов, чиновничьими штуками, крючкотворством; загоняют в ловушку, где мы и лежим, опутанные верёвками показаний «свидетелей», магнитолентами подслушек и подглядок, «вещественными» доказательствами…
Следователь… Передо мной сидит человек по фамилии Шишкин. Он, может, и в пиджаке, и никакой такой особой рубахи и панталон нет, и чулок, но это мрачный Идол, олицетворяющий Государство. У него руки не в крови, но за все эти его тюканья пальцами бескровных рук (он худ, бледен, плешив и бескровен, и на нём некий «тон», как бы загар Ада, подземного царства) по клавишам компьютера ты заплатишь, и кровью тоже, из горла от туберкулёза… — говорю я себе.
Перед тобой сидит человек. У него есть охотничий инстинкт. Это не хобби, инстинкт у него в крови, это не греческий, не латынь, инстинкт не хорошие манеры, он не забывается. Инстинктом пренебречь нельзя. Охотничий инстинкт и безнаказанность (он неприкасаем, он — Идол Государства) заставляют его идти по следу. Потому он СЛЕДОВАТЕЛЬ. А ты добыча, на ханжеском языке судейских именуемая: ПОДСЛЕДСТВЕННЫЙ. Это каннибальская методика, — людоедам с островов Фиджи тоже в 19 веке было неудобно называть съедаемого — человеком, они ханжески употребляли эвфемизм: «длинная белая свинья». Вот ты для Шишкина Олега Анатольевича — «белая длинная свинья», чтоб ему было удобнее гнаться за тобой и безжалостно открывать все твои штучки-схороны, куда ты спрятался. А там, где нет никаких штучек — изобретать их для тебя. Ни ради твоей матери, ни ради своей, он тебя не отпустит, этот мрачный Щелкунчик с носом-буравом, этот Головастик; след не бросит. Из-за безнаказанности. (Бросит, конечно, под дулом, но ствола-то у тебя как раз и нет). Ему может быть именно тебя и жалко, но киловатты его жалости ничто в сравнении с тысячами ватт его инстинкта загонщика-следователя. То есть, «котлеты (гонка за тобой, охота) отдельно, а мухи (жалость, понимание твоей моральной правоты) — отдельно».
Он тщедушен. Он не то, что гири не выжимает, он просто урод физически, у него впалая грудь, большие уши и нос. Он рано оплешивел. Он весь ушёл в хитроизвилины. Что такое хитроизвилины? Это как при вязании свитера или шапочки, — умение подцепить крючком нить и ввязать её в общее месиво. Шишкин не гений, как не гений — старушка-вязальщица, но он ловко орудует спицами: ать-два, ать-два… Он знает, как связать дело.
