Семейная жизнь священника и священницы — дело привычное, почти социальный институт. Изображенный в фаблио «Мясник из Абвиля» кюре наслаждается домашней жизнью, ибо живет в довольстве и владеет множеством скота. У него тоже есть «подруга», которая с помощью служанки радушно принимает гостей в его доме. Она ужинает с ним и его гостем, абвильским мясником: «На стол очень щедро подавали хорошее мясо и доброе вино; постель мясника застлали белыми льняными простынями». На следующий день священник встал рано: «Он и его клирик отправились в монастырь служить и заниматься своим ремеслом, а дама осталась спать». Нам описывают эту даму, как «премиленькую». Она одета в «зеленую юбку, хорошо заплиссированную утюгом, со струящимися складками, с немного приподнятыми из кокетства к поясу полами. У нее ясные и смеющиеся глаза, она красива и искусна в беседе». Мы даже присутствуем при домашней сцене, когда дама оскорбляет служанку и бьет ее веретеном. «Госпожа, — говорит та, — что я у вас взяла?» — «Бесстыдница, мой овес и зерно, горшки, сало, шпигованное мясо и свежий хлеб». Вне сомнений, это хозяйка дома. Подобная совместная жизнь никого не возмущала, что доказывается тем, что далее священник в гневе на «священни-цу» говорит ей: «Вы больше мне не подруга» и угрожает выгнать ее, позоря тем самым перед соседями.
Кюре боится только силы — то есть епископа. Но епископы фаблио не слишком строги. Рассказчик показывает трех лиц, живущих в доме священника: кюре, его мать и подругу. Мать жалуется епископу, что ее сын не выделяет ей необходимого, в то время как «священницу» не знает, во что бы еще нарядить. «Он одевает ее хорошо и красиво. У нее прекрасная юбка и накидка; две шубы, добротных и красивых, одна беличья, другая из ягненка, и богатая ткань, шитая серебром, о которой все говорят». Епископ вызывает священника с двумя сотнями других кюре на суд, угрожая ему временным отстранением от должности, если он не будет обходиться со своей матерью с большим уважением, но и не думает упрекать его за совместную жизнь с подругой.
Однако (и это чаще встречается в исторической действительности) епископ Байе, менее великодушный, приказывает одному кюре своего диоцеза отослать «священницу» по имени дама Обере. В конечном счете он наказывает не желающего повиноваться священника, запретив пить вино. Дама Обере, тонкая штучка, советует кюре повиноваться: он не будет больше пить вина, он будет его всасывать. Когда епископу донесли об этой уловке, он запрещает виновному есть масло. «Ладно! — говорит дама кюре, — вместо масла вы будете вволю есть гусей, у вас их более тридцати штук». Новое предписание епископа воспрещает кюре ложиться на свою перину — дама Обере устраивает ему постель из подушек. Невозможно передать все хитрости, которыми двое провинившихся доводят епископа до того, что тому нечего больше сказать.
