А перекрёстка как назло всё не было и не было. Тут злись не злись, а в лес с наезженной трассы не свернёшь, налево — речка Глубочка, направо — болото Гажьи Сопки; а если и есть где деревенька в стороне от проклятой М-10, то имя ей Глушица, и никуда оттуда не попасть. Весь вечер и почти всю ночь катил Юра по автостраде и лишь под утро, проезжая Спасскую Полнеть, увидел отходящую влево шоссейку и указатель: «Малая Вишера».
Не разбудив спящего Богородицу, Юра крутанул руль. Планетарный механизм развернул планету Земля под вальцами катка, пульсирующая артерия большой дороги осталась позади, и Россия, которую они так долго искали, надвинулась вплотную.
* * *
Богородица проснулся при въезде на мост через Волхов.
— Ух ты, — сказал он. — Речка течёт. Большая.
— Волхов, — ответил Юра, успевший прочитать перед мостом название реки.
— Это хорошо, — Богородица потянулся и сел поудобнее. — А я уж испугался, что это Ока или Волга.
— Откуда они тут? Они южнее текут.
— Сегодня там, а завтра их повернут и будут здесь течь. У нас ведь это быстро. Помнишь, реки сибирские поворачивать хотели? Я это тоже могу, реку заворотить, но ведь не делаю… Правило есть золотое: не всё ломай, что можешь, оставь что-нибудь и детям.
— Оставь что? — уточнил Юра. — Поломать чего-нибудь?
— А это уж как они захотят. Наше дело — оставить, а их ломать или беречь. За свои дела они перед своими детьми ответ держать будут.
— Умный ты, спасу нет. А я вот что думаю: садись-ка ты за руль и поведи малость, пока я вздремну часик. А то которые сутки сплю урывками. Так и с нарезки слететь недолго.
— Да я не умею, — признался Богородица.
— Эх ты, всемогущий!.. Чего тут уметь? Вот руль, вот тормоз. Скорость маленькая — знай рули. Время сейчас раннее, машин нет, так что — пересаживайся.
Не сбросив скорости, прямо на мосту Юра поменялся местами с Богородицей и тут же заснул, словно провалился на дно Волхова.
Проснулся через пару минут от удара и испуганного вскрика Богородицы, так что и впрямь почудилось, что неопытный водитель сшибся с моста и сейчас они въявь очутятся на том самом волховском дне, где так сладко спалось.
Оказалось, впрочем, что мост Богородица преодолел удачно, но почти сразу за мостом своротил с дороги и врезался в стену какого-то удивительного строения.
Больше всего это напоминало руины античного храма, если, конечно, античные храмы строились из красного, крепко обожжённого кирпича. Стены толщиной полтора метра достойны были средневековой крепости, если бы не многочисленные окна, давно потерявшие всякий намёк на рамы. Полуобвалившийся портик, колонны, должно быть, когда-то оштукатуренные, а ныне являющие всем свою кирпичную сущность. Крыша рухнула, и на толстых горцах стен аллейкой выросли молодые берёзки. Всё это вместе создавало впечатление чудовищной мощи, сокрушённой ещё более могучей, бесчеловечной силой.
