Никео-Цареградский Символ веры, испоьзуемый в наше время, имеет лишь общее сходство с первым, Никейским Символом. Первоначально он был одним из выражений «Никейской веры» с подробно изложенным исповеданием Божественности Христа, которое после 370 года родилось из крещальных антиохио-иерусалимских символов. Этот литургический символ был, по-видимому, поправлен Отцами Второго Вселенского Собора для употребления при крещении, без намерения заменить им Никейский Символ. Он был провозглашен вместе с Символом Никейским на IV Соборе (Халкидонском) как официально признанная догматическая формула и таковым вошел в литургическую практику Имперской столицы. К концу V века этот Константинопольский литургический Символ веры признается как полная и окончательная формулировка Никейского Символа, который она и заменила. Ему предстояло быть принятым повсюду как истинное «правило веры», и он вытесняет другие христианские символы, крещальные или соборные. VI Вселенский Собор (680) подтверждает непреложный характер так называемого Никео-Цареградского Символа веры.
1-й член.
Верую во единого Бога Отца Вседержителя, Творца неба и земли, всего видимого и невидимого.
Бог христианского Откровения, Бог Священного Писания и пребывающей в Предании Церкви веры – не безличное существо, не безликий Абсолют, безразличный к судьбам человека. Монотеизм христиан – не монотеизм философов. Но он также отличен от ограничительного монотеизма таких религиозных традиций, как иудаизм и ислам, которые, признавая живого и личного Бога Ветхого Завета, не допускают, однако, что этот Бог как Личность отличен от своей совершенной Сущности и, так сказать, способен выйти из Своего одиночества, быть больше, чем одним Лицом, ограниченным Своей единственностью. Полнота откровения – достояние Нового Завета: Сын Божий стал человеком и соделал нас способными к приятию Святого Духа, от Отца исходящего. Единый и личный Бог христианства – это Триединство Лиц. Поэтому воскресший Христос и послал своих учеников «научить все народы, крестя их во имя Отца и Сына и Святого Духа» (Мф. 28. 19). «Верую» Церкви есть раскрытие этой христианской формулы крещения.
Начальный член Символа, в котором мы исповедуем веру «во Единого Бога», относится к Первому Лицу Пресвятой Троицы, к Отцу, Который есть личностное начало нераздельного Божества, равно присущего Трем Лицам. Все Три – Отец, Сын и Дух Святой – Бог; не «три Бога», а «Бог единый», единая Сущность, единая субстанция или Природа в трех Ипостасях, Лицах. В силу этого совершенного единства Божественного Бытия между Лицами Пресвятой Троицы нет иного различия, кроме как в формах (модусах) существования, присущих каждому из Лиц: не рождение Отца, рождение Сына, исхождение Духа. Следует добавить, что эти личные свойства устанавливают тройственную связь, которая, позволяя различать Отца, Сына и Святого Духа, должна научить нас соотносить положительно каждое Лицо с двумя другими Лицами и никогда не разделять их в наших мыслях. Так, когда мы говорим об Отце «Вседержителе» и «Творце», не будем забывать того, что Он всё сотворил своим Словом (Ин. 1, 3), и что та же творческая сила свойственна и Духу животворящему (Иов. 33.4).
