— Кто? — зловеще и спокойно произнес капитан. — Кто дал?..
Блейд плотно сомкнул губы. Может, свалить все на покойника Храпуна? Нет, не поверят… Он тоже не поверил бы. Шито белыми нитками.
— Экипажу запрещено хранить спотыкаловку, — пояснил Трехпалый. — Все корабельные запасы под замком и под надежной охраной. Если нашим дерьмоболам позволить пьянствовать в рейсе, судно придет в торговый порт без груза… или не придет вообще. Для пьянки — берег! Пять-десять дней хватает, чтобы перебеситься и спустить свои пакты. И все. Конец — до следующей стоянки.
— Это — закон, — подтвердил капитан.
— Поэтому мы хотим знать, кто дал тебе пойло, — продолжал помощник. — Продадим вас обоих. Будет у тебя приятель на берегу.
На берегу? Блейд не беспокоился за собственную шкуру. Он выкрутится! Не в первый — и не в последний! — раз его продают в рабство. Неделя-другая, и он либо сбежит, либо перережет глотку хозяину, либо заберется в постель хозяйки. В конце концов, в любой момент может истечь срок его командировки… Но Крепыш! Он не сомневался, что его приятель погибнет на берегу. И помочь ему невозможно… В иной ситуации он отбыл бы домой, оставив своему спутнику по странствиям в чужом мире то, что ценится там превыше всего: власть, богатство, славу… женщину, наконец! Но это — сокровища сухой земли. Никакими силами он не сможет вернуть списанного на берег хадра обратно в его клан, на его корабль, что качается в безбрежном океане под хрустальные песни катразских ветров…
Блейд разомкнул губы и, решив, что хватит валять дурака, сурово произнес:
— Я не скажу вам, где взял этот кувшин. — Он говорил громко, и надеялся, что Крепыш, там, за дверью, слышит его. — И я не стану лгать, потому что не хочу, чтобы подозрение пало на невиновного. — Он окинул сумрачным взглядом лица сидевших за столом хадров. — Однако справедливость требует, чтобы ваши убытки были возмещены. И я скажу, как это сделать.
Рыжий почесал седеющую грудь. Казалось, он что-то прикидывал и взвешивал, словно соизмеряя понесенный ущерб с уверенным видом и словами этого безволосого двурукого хрыла, говорившего так спокойно и веско.
— Как? — наконец спросил капитан.
— Полагаю, тебе известно, что стоимость раба определяется тем, что он умеет делать?
— Ну! Так ты, Носач, отлично чистишь нуж… — начал, ухмыляясь. Зубастый, но Блейд остановил на нем тяжелый взгляд, и старшина гарпунеров вдруг замер с раскрытым ртом.
— Еще я отлично умею вышибать зубы, сворачивать челюсти и проламывать черепа. Хочешь в этом убедиться, акулий потрох?
