Кроме еды, питья, плясок и болтовни разрешалось спать, в одиночестве или с девушкой. Этим местная светская жизнь исчерпывалась, и уже к концу первой недели Блейд заскучал. Пища была неплохой, погода – превосходной, а девушки – симпатичными и сговорчивыми, его взгляды, однако, привлекал четвертый угол двора.
Там обитала охрана – пять дюжин молодых женщин, крепких и миловидных, с фантастической ловкостью обращавшихся с оружием. Иногда, по дороге в каменоломню и обратно, он видел, как они мчатся на конях по лугу, совершая сложные маневры, то выстраиваясь длинной цепочкой, то сдваивая ряды, то разворачиваясь в шеренгу. Они с одинаковым умением владели мечом и копьем, дротиком и луком, метательным ножом и приемами джигитовки, их доспехи, изготовленные из прекрасной стали, были легкими и удобными, оружие – смертоносным. Однако эти валькирии не выглядели мужеподобными. Несомненно, они были сильны, но их руки и бедра сохраняли женственную округлость, маленькие груди – девичью твердость, лица некоторых казались прекрасными.
По утрам Блейд видел их обнаженными – зрелище нагого человеческого тела в Меотиде отнюдь не являлось запретным. Их бело-розовая плоть, позлащенная солнцем, казалась изваянной из мрамора, золотистые, каштановые и темно бронзовые волосы вились, словно гривы породистых кобылиц, упругие мышцы переливались под холеной кожей. И когда они десяток за десятком сбегали к реке, к запруде, где разрешалось купаться только им, Ричард Блейд подавлял невольный вздох восхищения. Никто не знал, существовали ли на Земле, в степях Таврии или Малой Азии, легендарные амазонки, никто не мог рассказать об их красоте, грации и мощи, никто не видел их лиц и прекрасных тел… Но этому миру повезло больше! Сказочные воительницы обитали в нем воочию, и пришелец из иных пространств и времен следил за ними восхищенным и жадным взором.
Они были его владычицами, хозяйками и, значит, врагами, – но Ричард Блейд не испытывал к ним ненависти. Он знал, что не сможет поднять ни меч, ни копье ни на одну из них, и если у него что-то и подымалось, то это была совсем иная часть тела.
Странно, но мужчины-рабы реагировали на них совершенно иначе. Они их не боялись, не чувствуя за собой никакой вины, хотя эти воительницы, даже без своих коней и доспехов, могли за десять минут перебить мечами всех обитателей эстарда. С другой стороны, рабы не боготворили своих повелительниц, не падали на колени, не отвешивали низких поклонов, Они повиновались им – охотно, по врожденной привычке, с готовностью выполняя все приказы, которые не были ни жестокими, ни унизительными. Деловые отношения господина и усердного слуги, решил Блейд; один дает кров, пищу, защиту и стабильность, другой трудится, не жалея сил…
