Девушка снова улыбнулась.
— Гадаете, кто я и откуда? — ее глаза лукаво блеснули. — Ну, и каковы же результаты раздумий?
— Не англичанка, не француженка, не шведка… — весело начал Блейд; сплин его испарился бесследно.
— Не японка, не мексиканка и не чернокожая женщина банту, — столь же весело поддержала этот перечень девушка. — Вы поверили бы, если б я сказала, что прибыла сюда из… м-м-м… Аргентины?
— Нет, — честно признался Блейд. — Скорее я поверю в русский вариант.
— Почти угадали! — она взглянула на него с явно наигранным восхищением. — Я — чешка.
Чешка? Блейд ничего не имел против чехов. Пожалуй, он даже симпатизировал им больше, чем остальным славянам; в чехах не замечалось ни польской спеси, ни русской ленивой и бездеятельной мечтательности. Чехи казались ему народом трудолюбивых реалистов и этим весьма напоминали англичан; в то же время они не потеряли славянской мягкости, которой британцы похвастать не могли. Нет, он ничего не имел против чехов и их прелестных женщин! От Праги же, которую ему случилось посетить три или четыре раза, он остался в полном восторге.
— Меня зовут Дана, — мурлыкающим шепотком пропела девушка. Теперь Блейд видел, что красавицу нельзя назвать совсем юной и неопытной; ей было лет двадцать пять — двадцать шесть. Это его вдохновило.
— Дана? — явно обозначив вопрос, сказал он. — Очаровательное имя! Но как дальше?
— Никак. Для друзей — просто Дана.
Ото! Он уже стал ее другом! Похоже, Клариссе в эту ночь придется спать одной!
— Блейд, Ричард Блейд, — он отвесил учтивый поклон. — Я приятель Клариссы.
— Это вас к чему-нибудь обязывает? — голубые глаза снова блеснули, загадочно и обещающе.
— Только к посещению этой вечеринки, — слукавил Блейд. — Вы знакомы с Клариссой?
— Уже несколько лет. Она немного помогла мне, когда я приехала в Англию.
— Из Чехословакии? — невольно вырвалось у Блейда. Ему хотелось уточнить данное обстоятельство, ибо голубоглазая красавица действовала слишком уверенно для скромной девицы, воспитанной за железным занавесом. Чем она занималась в Лондоне? Судя по возрасту и внешности, она вряд ли была студенткой или политической эмигранткой. Певица? Манекенщица? Фотомодель? Вряд ли… Держится слишком уверенно… Как бы то ни было, она попала в изысканный салон Клариссы Дуэйн, двери которого открывались не каждому.
— Из Праги, — ответила Дана. — Три года назад, в семьдесят третьем, мне посчастливилось посетить вашу страну, и я решила не возвращаться. Тогда Кларисса помогла мне… Ну, вы понимаете, надо было найти работу, жилье… словом, обосноваться здесь.
