Потом появится дядя Чайне, прячущий за жидкой седеющей бородкой красное от пьянства лицо, и начнется настоящая работа. Починить навозоуборщик, вывести скот, обернуть утеплителем трубы сепаратора, чтобы молоко не замерзало, приготовить дрова для дома, убрать старый компост – в этом году будет что-то новенькое – и так далее, и так далее…
Итили завернулась в одеяло, проклиная то, что ее разбудило. Она пыталась избавиться от неприятных мыслей, надеясь, что сон вернет ее в другой мир, мир мечты. Но надеждам не суждено было сбыться – за окном что-то звякнуло. Откинув одеяло, Итили привстала и увидела прилипшее к стеклу веснушчатое лицо Эмили Шон, всматривающейся в полумрак комнаты из-под отороченного мехом капюшона. Итили отворила окна, поеживаясь от холодного воздуха, устремившегося внутрь.
– Эм, что это ты делаешь? Мне вставать еще только через час.
Эмили ухмыльнулась, показав крупные неровные зубы. Два передних молочных уже выпали, а коренные еще не выросли.
– Цирк, Итили! Он здесь!
– Ну и что? – Итили состроила гримасу подруге и пожала плечами. О сне придется забыть. – Где они?
Эмили повернулась к окну и показала рукой.
Итили вытянула шею, вглядываясь туда, куда был направлен палец подруги. Вдалеке, за оградой, обозначающей границу владений дяди Чайне, виднелись на фоне бледно-оранжевого утреннего неба силуэты фургонов. Кучеры, подняв воротники, нахохлившись, сидели на козлах.
Огромные быки, тащившие повозки, выдыхали облака пара, тяжелые копыта били о стылую землю. Надписи на фургонах были не видны, но все на Долдре, кому еще не исполнилось двадцати, знали их наизусть – «Большое шоу О'Хары».
– Пошли, Итили. А то они скоро уйдут.
Итили отвернулась от окна и принялась искать в темноте белье и гетры. Она быстро натянула их, просунула руки и голову в стеганую рубашку, надела теплые сапожки и застегнула «молнии». У двери девочка схватила с крюка парку. Когда солнце поднимется, в верхней одежде будет жарко, но пока что она необходима. Вспомнив про открытое окно, Итили вернулась, взобралась на подоконник и спрыгнула на подмерзшую землю. Потом поднялась на цыпочках и закрыла окно.
– Пошли.
Девочки добежали до забора и остановились, чтобы посмотреть на фургоны. Отсюда уже можно было прочитать надписи и рассмотреть нарисованных тигров, львов, слонов, змей, лошадей и наездников. Под картинками вращались выкрашенные золотой краской колеса, стальные ободья шуршали по гравию.
– Вот это да! Итили, чудесно, правда?
