Я резко произнес его имя. Глаза мигнули, и он медленно повернул ко мне голову. Похоже, мое присутствие здесь показалось ему непостижимым, потому что взгляд его метнулся по комнате, и он закричал в отчаяньи:
— Уходи! Уходи!
Я повторил его имя, и он перестал озираться по сторонам, впившись в меня взглядом. Его осунувшееся лицо, безжалостно заштрихованное мерцающим светом свечи, было лицом лунатика. Он заскрежетал зубами и двинулся ко мне.
— Я убью тебя, — говорил он нараспев. — Я убью тебя.
Я попятился.
— Сол, ты не в себе. Ты не...
Я не мог продолжать — он накинулся на меня, вытянув руки, будто собирался вцепиться мне в горло. Я попытался шагнуть в сторону, но он ухватился за мой халат и подтащил меня к себе.
Мы стали бороться. Я умолял его очнуться от ужасных чар, под влиянием которых он находился, а он задыхался и скрежетал зубами. Голова моя моталась из стороны в сторону, и я видел, как чудовищные тени сгущаются по стенам.
Хватка Сола не была его хваткой. Я всегда был сильнее его, но в тот момент руки его походили на холодное железо. Я начал задыхаться, и лицо его стало расплываться перед глазами. Я потерял равновесие, и мы рухнули на пол. Щекой я чувствовал колючий коврик, ледяные руки Сола сомкнулись на моем горле.
Потом моя рука наткнулась на что-то холодное и твердое. Я понял, что это поднос, который я уронил прошлой ночью. Я схватил его и, понимая, что Сол не в своем уме и собирается меня убить, со всей силой ударил брата по голове.
Металлический поднос был тяжелым, и Сол растянулся на полу, как мертвый, руки его соскользнули с моего придушенного горла. Я с трудом приподнялся и, ловя ртом воздух, посмотрел на брата.
Кровь струилась из глубокой раны на лбу, куда врезался край подноса.
— Сол! — закричал я, ужаснувшись тому, что совершил.
Обезумев, я вскочил и понесся к передней двери. Когда я настежь распахнул ее, то увидел человека, идущего вдоль улицы. Я подбежал к балюстраде крыльца и позвал его.
— Помогите! — кричал я. — Вызовите «скорую»!
Мужчина пошатнулся и глянул на меня, сраженный испугом.
— Ради бога! — умолял я. — Мой брат разбил голову! Пожалуйста, вызовите «скорую»!
Довольно долго он смотрел на меня с раскрытым ртом, затем бросился бежать по улице. Я кричал ему вслед, но он не останавливался. Я был уверен, что он не сделает того, о чем его просили.
Когда я вернулся назад, я увидел в зеркале на стене зала свое бескровное лицо и тут же понял, что, должно быть, до смерти перепугал его. Я опять почувствовал слабость и страх, прилив силы закончился. В горле пересохло и саднило, желудок был на пределе. Я едва добрался в гостиную на трясущихся ногах-подпорках.
