Несмотря на это, ему как-то удавалось не смотреть на Валентайна и двух других слуг — все трое были одинаково одеты и одинаково величавы — они обслуживали желающих выпить. Бар в углу был открыт еще перед ужином, и с тех пор имеющиеся там запасы алкогольных напитков, по-видимому, сильно уменьшились. В помещении было сильно накурено. Кто-то нашел несколько пластинок и одну за другой ставил их на проигрыватель. Присутствующие громко болтали и смеялись, так что они больше развлекались, чем готовились к серьезному разговору.
Только Мюррей сидел в одиночку в большом кресле, сжимая в руках стакан с лимонным соком, морща лоб, прислушиваясь к разговорам и наблюдая.
Разговор все время вертелся вокруг так любимых актерами тем — сплетни, бахвальство и неспособность ко всякой критике. До сих пор никто еще не упомянул о стычке Дугласа с Патом Барнеттом, и Мюррей был рад этому. Может быть, Хестон-Вуду удалось успокоить своего коллегу. Конечно, люди рано или поздно узнают об этом, но, по крайней мере, в вечерних газетах об этом пока еще ничего не было.
Постепенно атмосфера в помещении накалялась, особенно когда была затронута интересная для всех тема: надежды на это предприятие и оценка импровизации как основы в театральных постановках. Мюррей в последнее время много думал над этим и рассчитывал на серьезную дискуссию. Но у него не хватило мужества начать ее. Теперь он знал, кого Близ-зард ангажировал кроме него, и ему хотелось иметь с этими людьми как можно меньше дел.
Ни Близ-зард, ни Дельгадо не появились к ужину. Валентайн объяснил артистам, что им обоим надо обсудить еще кое-какие проблемы и поэтому они предпочитают ужинать одни. Мюррей не поверил ему. У него и раньше было впечатление, что этот Дельгадо хочет окружить себя аурой таинственности. До сих пор его еще никто никогда не видел в лицо.
Это, казалось, никому не мешало. Все были больше заняты великолепной едой и бесплатной выпивкой.
Мюррей осмотрелся. В двух маленьких группках было пять человек; с четырьмя из них он уже работал раньше. Там сидела Ида Марр, рыжеволосая, все еще стройная, но уже не первой молодости, о чем свидетельствовали морщинки у глаз и складки на шее; она сознательно позировала — постоянно вела себя так, словно находилась на сцене. Возле нее сидел Гарри Гардинг, он выглядел даже моложе своих двадцати четырех лет. Гардинг, должно быть, был художником-декоратором; он, несомненно, талант, но…
Справа от Иды сидел Адриан Гарднер, который за последние годы несколько оброс жирком. Мюррей играл вместе с ним в «Скелете» и знал его как довольно одаренного актера. Но он тоже…
