К востоку от Квебека раскинулась обширная равнина, рассекаемая широкой рекой Святого Лаврентия. Бесконечные кукурузные и пшеничные поля, пастбища, на холмах — виноградники. Самый обширный сельскохозяйственный район на материке. Картина более чем идиллическая и привычная. Но когда над просторами речной поймы появилось ослепительное бело-голубое свечение, смахивавшее на титаническую шаровую молнию полукилометрового радиуса, я изрядно перетрусил. Пламя заместили несколько радужных “коконов”, с грохотом разорвавшихся спустя несколько секунд пышным фейерверком холодных белых искр, а затем стали ясно видны очертания трех громадных эллипсовидных объектов. Вполне можно было запаниковать — вы не найдете ничего похожего ни в одном техническом справочнике Земли и колоний.
Какие выводы следуют? Верно: нашествие инопланетных монстров!
Успокоил нас восторженный Гильгоф — свои! Несмотря на то что явленный нам спектакль на действия “своих” походил очень и очень мало, я доктору поверил. А когда всю теплую компанию вскоре подобрал приземлившийся рядом с домом “Франц-Иосиф”, отпали последние сомнения — и впрямь не чужие. Здоровенный корабль попутно своротил стабилизатором мой забор и часть соседского, однако, как я упоминал, эта проблема была решена уже через несколько дней при помощи Курта и обоих Тилей.
Ныне, но прошествии сорока с лишним дней, о союзническом “блицкриге” говорить просто, но тогда уровень адреналина в крови зашкаливал. Заполошная стрельба, шлейфы дыма над городом, невиданные транспортные средства, исторгнувшие из своих недр десятки танков, чудеса пилотажа на “Франце”. Мои собаки с перепугу моментально наделали лужи в центральном салоне корабля — раньше они летали исключительно на тихоходных транспортных самолетах вроде “Дугласа С-47”. Впечатления незабываемые, что и говорить.
Прилетел на корабле старый приятель доктора Гильгофа — некий капитан Казаков. Под термином “капитан” я подразумеваю армейское звание, а не должность командира судна. Подозреваю, что рейдер может отлично управлять самим собой и выполнять задачи вообще без участия человека. В данном случае господин капитан лишь корректировал действия наземных войск с воздуха, причем не самостоятельно, а в компании весьма хмурого германского оберста и его помощника в чине майора. Едва нас приняли на борт “Франца” и приказали как следует пристегнуться, как Казаков вихрем взлетел по винтовой лестнице в тактический центр корабля и не показывался до времени, пока рейдер не совершил посадку в освобожденном от пехоты Халифата Бланьяке.
