Все, что у него было, – это несколько минут, чтобы попытаться спасти свою златовласую танцовщицу.
Он ни за что не возьмет ее с собой.
Леанна положила руки ему на грудь; в глазах у нее блеснули слезы.
– Я знаю, что ты пытаешься защитить меня. И… и я люблю тебя за это. Я люблю тебя за все, что в тебе есть, Кэм. Слышишь? Я люблю тебя!
Вот она и произнесла эти слова. Он с самого начала знал, что она хочет их сказать. И также знал, что на самом деле это было не так.
Тогда почему от этих слов у него защемило сердце?
– Вот почему ты должен разрешить мне пойти с тобой, – сказала она. – Разве ты не понимаешь? Я люблю тебя!
Ему надо было заставить ее замолчать. Заставить ее остаться внутри. Был только один способ сделать это, пускай и болезненный.
– Не веди себя как ребенок, – резко сказал он. – У нас был секс. Секс. Не путай это с любовью.
Она побелела.
– Ошибаешься. Я люблю тебя.
– А я люблю жизнь, и не собираюсь с ней расставаться, – выпалил он, ненавидя самого себя за эти слова.
Он не хотел, чтобы их роман закончился именно так, но у него не было выбора. Главное было – спасти ее. Этого требовала его честь.
– Я иду наружу. А ты останешься здесь, пока я не вернусь. Ясно?
У нее было белое лицо, губы подрагивали. Кэм выругался, притянул ее к себе и прижался к ее губам. Но они были холодными, и в том момент, когда он ее отпустил, он почувствовал, как его душа разлетается на мелкие кусочки.
– Не забудь закрыть дверь.
После этого он вышел, дождался звука задвигаемого засова и помчался вниз по лестнице.
Головорезы султана были во внутреннем дворе. Шесть человек. Нет, восемь. Кэм почувствовал старый добрый прилив адреналина. Еще один глубокий вдох. После этого он издал неистовый крик и побежал, стреляя на ходу.
Двое упали. Третий, а за ним и четвертый. Слыша над головой свист пуль, Кэм добежал до угла и завернул за него. Припав спиной к стене, он в первый раз допустил мысль, что они с Саломеей все-таки переживут эту… В этот момент он увидел других людей, которые стремительно приближались к нему, пригнувшись к самой земле.
Их слишком много. У них слишком много оружия.
Что ж, это конец. У них был перевес и в людях, и в оружии. Пора было возвращаться к Саломее. Обнять ее. Сказать ей, что эти несколько дней были… что они были незабываемы. Поцеловать ее в губы, приставить дуло пистолета к ее виску…
Что-то ударило его в грудь.
Ощущение было как от удара кувалдой. Но зачем кому-то понадобилось бить его кувалдой…
