Сеймур опять первый стоял на вахте: хотя пленникам и было приказано оставаться внизу, тем не менее они под тем или другим предлогом выходили на палубу или выглядывали из люков. Такое поведение напомнило ему про слышанный им разговор, и он снова стал размышлять над ним. Капитан М. сказал ему однажды, что, если он желает провести с пользой свободное время, пусть размышляет о том, как выручить фрегат в случае затруднительного положения. Сеймур теперь следовал этому совету и думал о том, что случится, если французы захотят снова завладеть шхуной. Правда, пленников было только шесть: но во время ночной вахты на палубе бывало только 5 англичан. Что, если французы вздумают закрыть люк над теми, кто внизу? Что тогда делать?
Так думал Сеймур, когда пробило 12. Джерри должен был сменить нашего героя и сделал это, по обыкновению, с большим опозданием, приготовив заблаговременно всевозможные извинения.
— Ничего, Джерри, мне совсем не хочется спать, я думал о французах и об их разговоре.
— Да, мне и самому их разговор очень не понравился. Надеюсь, что они не предпримут ничего, пока я стою на вахте.
— А что бы вы сделали в таком случае, Джерри? — спросил Сеймур, зная находчивость Джерри.
— Я бы полез по такелажу, как ламповщик. От этого, правда, не было бы большого толку, но все-таки я успел бы сказать несколько молитв перед смертью!
— Эта идея мне нравится: а еще было бы лучше, если б дать оттуда пару выстрелов. Знаете что: принесите-ка пару мушкетов и патронташей, и я укреплю их на крас-пиц-салинге фок-мачты: а вы сделайте то же на грот-мачте: надо сделать это скорей, а то Кортней, который вас сменит, не допустит этого из благородной гордости.
Джерри согласился и немедленно принес мушкеты и амуницию. Сеймур дал ему крепкую плетенку из старых каболок, чтоб привязать их: сам взял такую же для себя и проворно влез на мачту. Пока они оба укрепляли мушкеты, послышался внезапный шум на палубе внизу.
Было темно, но наши молодые люди все-таки могли кое-что различить и увидели, что действительность превосходила их мрачные предчувствия. «Французы на судне!» — закричал рулевой, чтоб разбудить тех, кто был внизу, а также вахтенных, которые лежали на палубе: но, к общему удивлению, появились не шесть, а 20 французов, вооруженных кортиками. Люки были сию же минуту закрыты, и безоружные англичане на палубе подверглись нападению превосходной силы. Сеймур и Джерри с тоской прислушивались к происходившему: всплески воды, последовавшие один за другим, подали им весть, что для бывших на палубе все кончено. Рулевой долго боролся: он был человек атлетического сложения: но, в конце концов, и он должен был уступить численности и был брошен через гакборт. Французы, предполагая, что все англичане были внизу, поставили караульных около люков и собрались все на корме, направив судно к Санто-Доминго.
