— А что еще с ней делали, Эмилия?
— Воду, папа, воду брызгали в лицо. Позвонить, папа?
— Нет, дорогая моя, нельзя ли как-нибудь иначе помочь ей?
— О, да, папа, надо распустить ей корсет!
Рейнскорт, не очень опытный в качестве дамской горничной, испытал немало затруднений, пока добрался сквозь складки ее платья до лифа и далее, тем более, что м-с Рейнскорт была необычайно порывиста в своих движениях, и его порядком раздражали уколы, наносимые ему теми непременными принадлежностями дамского туалета, без коих прекрасный пол не может обойтись, как бы подчеркивая этим, что нет розы без шипов. Наконец, ему посчастливилось наткнуться на нечто, подобно Гордиеву узлу, не имевшее ни конца, ни начала. Уступая нетерпению, вполне естественному для его темперамента, он схватил со стола перочинный ножик, чтоб покончить с ним на манер Александра. К несчастию, второпях, вместо того, чтобы направить ножик лезвием к узлу, он сделал как раз обратное, так что ножик сложился и с немалой силой уперся в спину м-с Рейнскорт, тотчас вскочившей, к немалому его удивлению, с криком:
— Значит, вы еще хотите убить меня, м-р Рейнскорт! Помогите, помогите!
— Это произошло совершенно нечаянно, милая моя! — сказал ей последний несколько заискивающим тоном, так как ему ужасно не хотелось поднимать гвалт на весь дом. — Право, я сам сконфужен своей неловкостью!
— Это почти совсем помогло вам, мамочка! — заметила Эмилия в простоте душевной. Однако за это замечание, к своему удивлению, она получила порядочного тумака.
— Чего это вы сконфузились, м-р Рейнскорт? — сказала леди, которая, по справедливому замечанию дочери, почувствовала поразительное облегчение от этой операции. — Чего же вам конфузиться, что вы ударили меня в спину? Не лучше ли было бы пронзить тысячу раз мое сердце? Взгляните на эти письма, я прочитала их все! Да, конечно, вам было достаточно оснований держать меня в Гальвее. Но я не потерплю этого более. М-р Рейнскорт, я настаиваю на немедленном разводе!
— Зачем же нам ссориться тогда, милая, раз мы вполне согласны в этом отношении? Сделай только милость, сядь, пожалуйста, и переговорим обо всем спокойно. Чего именно ты желаешь?
— Во-первых, м-р Рейнскорт, удостоверения с вашей стороны, что я несчастная, оскорбленная женщина!
— С удовольствием, милая, если это может служить для твоего благополучия. Это правда, что я никогда не знал тебе истинной цены!
— Не унижайтесь, сударь, до лести, прошу вас. Во-вторых, приличное содержание, соответствующее вашим средствам!
