Она следила за ним, как полудикий зверек, не знающий, то ли бежать от человека, то ли подойти к нему. Решив, что девушка не поняла его, Ньял повторил:
— Я люблю тебя!
Она вскрикнула, словно раненая, и бросилась к нему на шею. Он крепко обнял ее, чересчур счастливый для того, чтобы чувствовать, как собственные слезы обжигают его лицо.
Вечером того же дня Сина стояла рука об руку с Ньялом, когда он нетерпеливо постучался в дверь личного кабинета Телерхайда. Это была просторная комната с дубовым рабочим столом и креслами, расставленными так, чтобы из окон были видны далекие горы. Ландес и Фаллон беседовали с Телерхайдом при свете двух светильников.
— Да, Ньял? — проговорил Телерхайд, слегка нахмурясь. Он очень не любил, когда его отрывали от дела.
Ньял волновался. Он крепко сжимал руку Сины.
— Простите меня, сэр, но мы должны поговорить со всеми вами.
— Да, дети мои, в чем дело? — Ландес рад был возможности отвлечься от напряженного обсуждения проблем, которые, как он втайне догадывался, были неразрешимыми.
Ньял вышел на середину комнаты. Его голос едва заметно дрожал.
— Милорды, мы с Синой хотим просить вашего разрешения пожениться.
— Пожениться! Ты и Сина! Ну и ну! — воскликнул Ландес. — Надо же! Что тут скажешь? Телерхайд, ты не знал об этом?
Телерхайд угрюмо покачал головой.
— Мы любим друг друга, — сказал Ньял.
— Вам не кажется, что это несколько поспешно? — спросил Телерхайд. — Как долго вы на самом деле знакомы? Несколько недель? Часто летняя страсть увядает, как сорванные цветы.
— О нет, сэр, мы любим друг друга.
Телерхайд и Фаллон переглянулись, и Ньялу показалось, что лицо Телерхайда помрачнело.
— Отец? — вырвалось у Ньяла.
Ландес встал.
— Что касается меня, я буду только рад, если Сина соединится с тобой в браке здесь, в Кровелле.
— Благодарю вас, лорд Ландес, — просиял Ньял. Ландес и Сина обнялись.
Фаллон откашлялся. Вспомнив о чародее, Ньял повернулся к нему:
— Извините меня, господин Чародей. Я хотел бы жениться на вашей ученице.
Бесконечно долгую минуту Фаллоп молчал, задумчиво теребя бороду.
— Сина, ты пока только ученица. Никто — ни я, ни ты — еще не знаем, станешь ли ты с твоими талантами
Целительницей, или ты способна к чему-то большему. Ты ожидаешь своего Дара. Конечно, в Древней Вере нет правила, запрещающего Целительнице выходить замуж, и многие живут счастливой семейной жизнью. Но если тебе суждено обрести Дар более значительный… Помнишь песню?
Ландес вполголоса пропел:
