Антонен, поглощенный чтением газеты, поднял голову и поприветствовал его. Инспектор заказал пива и устроился за столиком, откуда он мог наблюдать за человеком, который собирался выпить свою пинту. Тот был далеко не молод, с редкими волосами и слегка сутулый. Он казался воплощением самой бедности. Внимательно изучая его жесты, одежду, взгляд, Мишель пытался определить, какой образ жизни он ведет, но тщетно.
Антонен тоже не принадлежал к числу людей, которых можно было легко раскусить.
— Ужасная жара, — заметил Мишель, обращаясь к хозяину, когда тот подошел обслужить его.
— Во всем виноват озоновый слой, — предположил Антонен, пожимая плечами.
— Кажется, он становится все тоньше.
— Так говорят сегодня, — проворчал старик, возвращаясь за стойку, — уверен, завтра будут говорить прямо противоположное!
Дав понять, что ему больше нечего добавить по данному вопросу, он принялся за чтение. Мишель не стал возражать. Он прекрасно знал, как ведут себя старые люди, живущие в глубинке. Они говорят, но между фразами делают большие паузы, как будто хотят показать, что постепенно уходят из этой жизни. Мишель тоже замолчал — тишину нарушал лишь шелест страниц, которые переворачивал Антонен, да тиканье часов на стене. Все складывалось удачно. Он никуда не спешил, и пиво было хорошее…
— Кстати, — сказал Антонен, — малышка осталась в клинике у профессора…
— Я знаю.
Хозяин кафе сложил газету.
— Загадочная история, не правда ли? Во всяком случае, я бы туда ни за какие деньги не пошел.
— Почему?
— Так ведь Орлиный мост приносит несчастье…
— Да нет же, я там был. В этом месте нет ничего сверхъестественного.
— Быть может, для вас, но… — Антонен прервал фразу и молча вытер несколько стаканов.
Мишель заказал еще порцию пива. Хозяин поставил кружку на стойку.
— Это за мой счет.
Мишель поблагодарил и облокотился на оцинкованную поверхность. Антонен налил себе лимонаду и сделал несколько глотков.
— Вообще это странно — свести счеты с жизнью на заброшенном мосту, вам не кажется? — продолжил Антонен, поставив стакан.
— Когда в жизни все надоело, место не имеет значения.
— Да, но в двадцать лет…
— Желание умереть может прийти в любом возрасте.
— Возможно, но я этому не верю.
— Почему?
— Бог мой… Я хорошо знал этого мальчишку. Он нередко приезжал сюда. Сначала на велосипеде, потом — на мотоцикле. Ему здесь нравилось, я это видел. Наверное, потому, что здесь спокойно…
— У него были с этим проблемы?
— Не знаю. Но в семьях таких богачей не все идет гладко.
