Мы тоже вошли в дом. Я притворил дверь, но не стал запирать ее на ключ. Тем временем лейтенант достал из кармана фонарь и зажег. В тусклом свете я заметил на его балахоне белые нашивки в форме охотничьего ножа. Бандитов было десятка полтора, и у каждого был свой отличительный знак: полумесяц, крест, змея, звезда, лягушка, круг, пуля, сердце, ножницы и разнообразные птицы и звери.
Все остановились, не решаясь сделать ни шагу без приказа.
Лейтенант, по-видимому, был большим любителем повелевать, так как по-хозяйски приподнял фонарь, осмотрелся и спросил:
— Выставим часовых у дверей?
— К чему? — ответил вопросом на вопрос Олд Дэт. — Это лишнее. Пусть Локсмит закроет дверь на ключ, и сюда никто не войдет.
Я немедленно повиновался и запер дверь, но, чтобы не возбуждать подозрений у лейтенанта, оставил ключ в скважине.
— В спальню войдут все до одного, — продолжал давать указания Олд Дэт. — Кузнецы сильны, как медведи, поэтому понадобятся все наши люди.
— Вы сегодня не такой, как всегда, капитан.
— Условия сегодня тоже не такие, как всегда, лейтенант.
Он подтолкнул меня к двери, ведущей в гостиную, и тут повторилась та же сцена, что и у входа: я притворился, что подбираю ключ, и вскоре открыл дверь. Когда все вошли, Олд Дэт взял фонарь у лейтенанта и осветил дверь в спальню.
— Сюда! — позвал он. — Только тихо!
— Зажигаем фонари сейчас?
— Нет. Только в спальне.
Олд Дэт делал все, чтобы, войдя в спальню, бандиты не распознали сразу в «спящих кузнецах» своих товарищей. С другой стороны, нужно было завести в спальню и запереть там все пятнадцать человек, иначе нам пришлось бы держать их под прицелом еще и в гостиной, а людей у нас было маловато.
Крайне осторожно я отпер последнюю дверь. Олд Дэт посветил фонарем, заглянул в спальню и шепнул:
— Спят как убитые. Быстро и без шума! Лейтенант, вперед!
И он втолкнул лейтенанта в спальню, не дав ему времени ни сообразить, что происходит что-то неладное, ни возразить «начальнику». Все остальные поспешили за ним, и, как только последний негодяй переступил порог, я закрыл дверь, повернул ключ и вынул его из замочной скважины.
— Колья, скорее! — прошипел Олд Дэт.
Колья были отпилены такой длины, что доставали от двери до противоположной стены комнаты. Теперь выломать ее мог разве что человек, обладающий силой слона. Как только клетка надежно захлопнулась за птичками, я бросился к лестнице, ведущей на чердак.
— Вы не уснули? — спросил я, задрав голову. — Они в мышеловке. Спускайтесь.
