— Я обязательно воспользуюсь вашим приглашением. Если же вам вдруг надоест бегать по кругу в вашем дворике, тогда приходите к нам с Питом поиграть в футбол.
— Питом?
— Ох, я должна была сказать Пьетро. Графиня не любит, когда мальчика называют иначе, она вообще, похоже, терпеть не может американской привычки сокращать имена. В действительности он носит титул графа Морандини, но согласитесь, смешно и глупо называть десятилетнего мальчишку таким громким титулом.
— Вы хотите сказать, что в этом доме живет какой-то мальчик? Ребенок десяти лет?
— Вы разве никогда не встречались с ним и даже не видели его ни разу?
Дэвид отрицательно покачал головой.
* * *
Дэвид упрямо описывал круги по своему крошечному садику, когда я наконец покинула его. Четыре круга равнялись половине мили: он предварительно выяснил это с шагомером в руке.
Внимательно разглядев его при естественном освещении, я поражалась тому, как невелико на самом деле сходство между ним и моим погибшим мужем, как я могла так сильно ошибиться ночью, не понимаю. Он совсем не похож на Барта. У них было лишь примерно одинаковое строение тела, да и ростом они, похоже, не сильно отличались друг от друга: этого оказалось достаточно, чтобы до такой степени ввести меня в заблуждение. Даже когда Дэвид был с ног до головы покрыт вековой пылью, его каштановые волосы имели более светлый оттенок, чем у Барта; движения Дэвида не отличались грацией и артистической плавностью, присущими Барту. Когда Дэвид начал бегать по дорожкам своего дворика, он выглядел как высокая и длинноногая марионетка. Он напомнил мне Петрушку с жизнерадостным выражением на клоунском лице с огромным ртом. Мне почему-то представилось, что у него на носу обязательно должны быть веснушки. Возможно, они и были там, под всей этой пылью. Даже если Дэвида тщательно умыть, лицо его никогда не сможет привлечь заинтересованный женский взгляд, разве только любопытный. На Барта женщины всегда обращали внимание. Их интерес к нему нельзя было не заметить. Я вспоминаю то чувство удовлетворения, с которым ловила пристальный женский взгляд, обращенный в сторону мужа, когда мы с ним, держась крепко за руки, шли по улицам или входили в какое-то помещение, я всегда испытывала радость от мысли, что этот мужчина навсегда будет принадлежать только мне одной.
Я направилась в ту часть сада, где впервые встретилась с Питом, играющим в одиночестве в футбол. Там было тихо и пустынно. Ничего не указывало на то, что здесь гуляет ребенок — в густой и высокой траве не было забытых мячей или игрушек, с ветвей деревьев не свисало ни качелей, ни канатов, никаких колец или трапеций.
