— Миссис МакДугал, — повторила Джули.
— Да.
— Как она?
— Замечательно. — Карен вернула помаду в косметичку. — Я с ней завтракала.
— Ты, наверное, еще не успела пообщаться со своей тетей?
— Почему же. Уже поговорила. Она звонила вчера поздно вечером.
— Она не разрешила тебе надевать платье?
— Что?.. А, это голубое шелковое платье? Ты не можешь думать ни о чем другом. Она сказала, что я могу брать все, что угодно, и делать с этим все, что хочу.
— Замечательно. — Глаза Джули сверкнули. — Я приду сегодня вечером, и мы с тобой просмотрим все вещи. Ты — мой друг, поэтому я заключу с тобой честную сделку. Половина от розничной цены. Я это делаю себе в убыток, потому что обычная прибыль составляет одну треть.
— Одну вторую, — поправила ее Карен.
— Но не в Джорджтауне. Ты же знаешь, какие у меня расходы.
— Да, знаю. Ты мне говорила об этом по меньшей мере дважды в день всю прошлую неделю. Ты можешь взять несколько вещей на консигнацию. Думаю, двадцати процентов тебе хватит. Остальные — мои. Я собираюсь начать собственное дело осенью.
— Черт возьми! — закричала Джули.
Спор длился минут десять. Роб вышел посмотреть и остался стоять, переводя взгляд с одной спорщицы на другую, подбадривая их восклицаниями: «Отлично сказано, Карен!», «Так ей, Джули, дорогая, так ей!»
После продолжительных обвинений Карен в неблагодарности и предположений о неминуемом банкротстве Джули неожиданно сдалась.
— Ну ладно, — сказала она холодно. — Стоит попробовать, хотя у тебя отсутствует практическая смекалка и ты все равно не сможешь сама вести дело.
— Ты настоящий друг, — сказала Карен.
— Я предложила тебе работу.
— Потому, что собиралась уехать на несколько дней и боялась оставить Роба одного. О Роб, извини меня.
— Ничего, конфетка, — прощебетал Роб, — я ужасный мошенник, и никто не знает это лучше, чем Джули. Не порочный и злой, а просто слабый. А Джули как раз наоборот — не слабая, а порочная.
— Заткнись, Роб, — сказала Джули. — Хорошо, Карен, а что касается мебели твоей тетушки и украшений...
— Я не думаю, что она захочет от них избавиться, но, если вдруг надумает, я дам тебе знать.
— И миссис МакДугал тоже?
— О, для... Ладно.
— По крайней мере, честно. Роб, мне нужны эти счета к концу дня. Что ты здесь стоишь?
Ее голос был спокойным, почти дружелюбным, хотя всего несколько минут назад она визжала, как гарпия. Роб попятился и вышел, успев подмигнуть Карен. Она была очень благодарна ему за молчаливую поддержку; ее пальцы были влажными от волнения. Любого рода разбирательства оказывали на нее подобное действие. Ее все еще мучили презрительные слова, брошенные Джули: «Ты никогда не была достаточно сообразительной». Так ли это на самом деле? Карен всегда считала себя спокойной и благовоспитанной, но никак не слабой. А что касается агрессивной самонадеянности, то вряд ли это может являться отличительной чертой восемнадцатилетних — особенно восемнадцатилетних женщин. Джек успел ухватить ее как раз в этот самый уязвимый период, и уж конечно он не собирался культивировать и укреплять ее чувство собственного достоинства... Карен с усилием отогнала от себя болезненные воспоминания.
