— Милорд? — пробормотала она. Из-за солнца, бившего ей в глаза, она не видела ничего, кроме силуэта высокого мужчины.
— Эбби, — промурлыкал граф Синглтон, без особых церемоний протиснувшись мимо нее в дверь. — Между прочим, дорогая, у вас на щеке какое-то пятно, — добродушно добавил он, стягивая перчатки. Потом приподнял ее подбородок и потер ей щеку ослепительно белым платком. — Вот так-то лучше! Ну, так и будем тут стоять, изображая статуи, или вы все-таки пригласите меня в дом?
— Я… да… конечно. Конечно, милорд. — Эбби робко указала на дверь крохотной гостиной, но граф даже не двинулся с места.
— После вас, дорогая, — отвесив ей изящный поклон, проговорил Брейди. — И не волнуйтесь по поводу своей внешности. Став виконтессой, вы сразу преобразитесь. Я еще не говорил, как я вами горжусь? Рад, что вы не обманули моих ожиданий!
— Между прочим, это не я сделала ему предложение, — призналась Эбби. Усевшись на самый краешек дивана, она поспешно затолкала фартук под подушку.
Брейди не сразу услышал ее — он был занят тем, что аккуратно расправлял полы своего сюртука, прежде чем устроиться на шатком диване. И тут смысл ее слов наконец дошел до него. Он застыл, комично согнувшись и держа в руках свой сюртук.
— Вы не?.. Тогда, во имя всего святого, как?.. — Забыв о сюртуке, он плюхнулся на диван. — Будь я проклят, если…
— И будете, Брейди. Непременно будете, если проболтаетесь Киппу о том, как рассказали мне о его намерении сделать предложение Эдвардине или любой другой молоденькой девушке, с которой, как он считал, у него не будет особых хлопот… И это вы всякий раз устраивали так, что мы с Эдвардиной назойливо мозолили ему глаза. А также о том, что проболтались мне об этой истории с Мэри. Одно слово — и вам конец. Потому как, видите ли, ваш виконт свято верит, что этот брак — целиком и полностью его идея.
— Ад и все дьяволы! — ошарашенно выдохнул Брейди. И тут же, спохватившись, принялся извиняться. Потом лицо его озарилось улыбкой. — И все-таки я оказался прав, верно?
Эбби тяжело вздохнула — так вздыхает человек, годами привыкший мириться с добрыми намерениями других людей, как правило, не отдающих себе отчета в серьезности ситуации.
— Да, конечно. Гениальная мысль. Осталось только держать рот на замке и молча упиваться сознанием собственной гениальности!
Она встала, дав Брейди понять, что ему пора уходить.
— Ну а теперь, пожалуйста, уйдите, пока не явился виконт и не начал расспрашивать, что вам тут понадобилось. Вряд ли мне удастся сочинить для него подходящую сказочку — он не поверит в нее, увидев ваш самодовольный вид. Пойдемте, Брейди, я провожу вас к…
