Прекрасно отдавая себе отчет, что в ее глазах своей нынешней черствостью он может поспорить со вчерашней булкой, Кипп решил прибегнуть к привычной для него манере разговора.
— Поначалу я остановил выбор на вашей племяннице, потому что был уверен, что все дебютантки похожи друг на друга как две капли воды. Но по прошествии трех дней я убедился, что лучше уж искать убежища на вершине горы где-нибудь в Азии, дрожать от холода и сетовать на пустоту моей жизни, нежели жениться на одной из них.
— Интересная мысль, милорд, — хмыкнула Эбби. — Но полагаю, я поняла, что вы хотите сказать. Видите ли, если бы я считала, что все мужчины в мире похожи на моего покойного супруга, то, наверное, была бы счастлива присоединиться к вам и разделить ваше одиночество. Вы бы хныкали и сетовали на судьбу, а я распевала бы песни, дожидаясь, пока волосы у меня отрастут до пят, чтобы можно было завернуться в них, как в теплое одеяло.
Кипп усмехнулся — все это весьма напоминало романы Араминты Зейн. Да, Эбби удалось ему подыграть. И ее идея насчет одеяла просто блеск! Как странно! Он никогда бы не подумал, что она любительница подобной романтической чепухи!
А какие у нее глаза! Они не только красивы, в них еще светится ум, подумал Кипп.
И тут он впервые по-настоящему ее разглядел. Унылое платье какого-то неопределенного цвета, из-под которого выглядывают такие же старомодные туфли, волосы зачесаны назад и стянуты так туго, что он удивился — как это она не побоялась вырвать их с корнем. Но кожа чудесная: гладкая и бархатистая, как персик, без единой веснушки на крохотном, задорно вздернутом носике.
Прекрасно вылепленное лицо — высокие скулы, твердый, слегка упрямый подбородок. Когда она улыбается, сверкают ровные белые зубы. Пухленькой ее вряд ли назовешь, скорее наоборот. Впрочем, трудно судить. Вполне возможно, что под этой уродливой тряпкой скрываются восхитительные формы.
Сообразив, что его опять понесло не туда, Кипп с трудом заставил себя вспомнить, что ищет жену, а не любовницу. Чертовски неприятно, но факт.
— Э-э… да, — промямлил он, с трудом заставив себя вернуться к предложению, которое собирался сделать этой необыкновенной женщине, чья главная привлекательность — по крайней мере в глазах Киппа — состояла в том, что она прекрасно могла обойтись и без него.
— Итак, — равнодушно протянула она, — вы остановились на том, что ищете себе жену, упомянув при этом, что о моей племяннице в данном случае речь не идет. Я правильно поняла вас, милорд? Именно поэтому вы привели меня сюда? Думаю, вы скорее всего хотели, чтобы я как можно деликатнее объяснила все это Эдвардине, которая уже спит и видит себя в роли вашей нареченной. Вам не о чем волноваться, милорд. Я все сделаю. И потом, — помолчав, добавила Эбби, слишком поздно сообразив, что лучше бы ей попридержать язык, — если вы позволите ответить мне откровенностью на откровенность, милорд, племянница моя будет только счастлива услышать, что сватовство ей не грозит. Мне больно говорить вам об этом, но Эдвардина считает, что вы слишком для нее стары.
