— Надеюсь, Келли в порядке, — сказал я.
— Что тебя беспокоит? — спросила Лиза. — Она взрослая девочка.
— Ты ненавидишь ее?
— Ненавижу? Это все равно что ненавидеть футбольный сезон. Все скоро кончится, так о чем беспокоиться? Они оставят Микки на ночь здесь?
— Да. Пойдем.
— Пару минут. Мы еще не доиграли.
Так что мне пришлось ждать, пока Лиза закончит играть с Кевином. В глубине души мне хотелось, чтобы она закончила свои игры и со мной, но в то же время я помнил, что она вроде бы это уже сделала, всего лишь на прошлой неделе.
Мы были у Пэтча, и я перебрал, и Лиза отвела меня в одну из спален на четвертом этаже и уложила на кровать. Именно в тот раз я поговорил с Флэн Флад.
Я лежал, уставившись в потолок, и думал, как там они сумеют обойтись без меня, и кто чем занят, и все такое, когда вдруг Флэн зашла в комнату. Я притворился, что сплю, она подошла и уставилась на меня.
— Хочешь, я сниму с тебя ботинки? — спросила Флэн.
— Нет.
— Моим родителям вряд ли понравится, что кто-то валяется в ботинках на их постели.
— Это хорошие ботинки, — заметил я.
Я приподнялся на одном локте и взглянул на Флэн.
— Я купил их у «Барниз». Это Jasper Fords, из Лондона.
— Ты голубой? — спросила Флэн.
— Нет, — ответил я. — Просто мне нравится обувь.
Мои друзья балдеют от них.
— Потому что они голубые, — сказала Флэн.
Она села в большое красное кресло рядом с кроватью и рассмеялась.
— Нет, они не голубые, — возразил я. — Приятельница Лизы — Джейн, вот она лесбиянка. А я, и твой брат, и Микки, и Дэвид, и Арно — мы не голубые.
— Свои люди.
— Да, когда мы были в пятом классе, я так думал про нас, — несколько ностальгически заметил я.
А потом мы разговаривали о ее компании, которая, как оказалось, не так уж отличается от моей. А потом мы услышали, как народ пошел на крышу, я заволновался, как бы кто-нибудь не заглянул сюда, но никто не вошел.
Так что мы еще немного поболтали, а потом я свалил оттуда. Но до этого мы поцеловались. Всего один раз.
Итак, Лиза наконец закончила играть с малышом.
Дэвид еще раньше ушел из больницы домой. Мы позвонили родителям Микки, но они были на ферме в Монтоке, где отец Микки главным образом и создавал свои шедевры. Никто не мог вспомнить их номер телефона там, и я записал счет Микки на свою кредитную карточку, чтобы не возникло проблем со страховкой или еще каких-то сложностей.
Мы с Лизой вышли в ночь. Было почти четыре часа, воздух был прохладным, однако дождь прекратился.
Единственными машинами на улице были такси и автомобили с припозднившимися завсегдатаями ночных клубов. Мне предстояло ехать домой в направлении пересечения 5-й авеню и 11-й улицы, а ей в восточном, где у ее родителей был дом на Корнелия-стрит.
