Закурив сигарету, Поль еще долго стоял у крылечка своего дома. Даже после того, как хвостовые огни патрульной машины лейтенанта окончательно исчезли за ближайшим углом... Мимо него, держась за руки, весело хихикая и тихими голосами что-то рассказывая друг другу, неторопливо прошли две молоденькие девушки. В соседнем квартале замигал красный неоновый свет рекламных щитов. На углу остановились два солдата в полевой военной форме – они заметно пошатывались и громко хохотали. Очевидно, вспоминали прекрасно проведенный вечер... Поль вдруг отчетливо почувствовал, что последние несколько месяцев его не покидает ощущение странного беспокойства. Будто жизнь направляется к какому-то светлому, веселому и на редкость приятному месту, а он стоит и только смотрит, как она проходит мимо!
Наконец, докурив сигарету и щелчком отбросив ее, Поль поднялся по ступенькам низенького крыльца, прошел через незапертую дверь внутрь и свернул налево, в свою небольшую, но вполне уютную квартирку на первом этаже со старомодным балконом-эркером, массивными дубовыми подоконниками, кружевными сероватыми занавесками, темными стенами, довольно однообразной типовой мебелью.
Устроившись поудобнее в кресле у письменного стола, Поль почему-то снова задумался о Верне Локтере. Похоже, он разговаривал с Ровелем более уверенно, чем на самом деле чувствовал себя. Верн был высоким мускулистым молодым человеком с узкой продолговатой головой, мгновенной, то вспыхивающей, то тут же пропадающей улыбкой. У Поля даже мелькнула странная мысль, что он не до конца в нем разобрался, что от этого юноши вполне можно ожидать любых сюрпризов, включая самые неожиданные. И возможно, даже далеко не самые приятные... Локтер всегда говорил правильные слова, умело делал вид, будто полностью усвоил печальный урок жизни: преступление – удел дураков, всегда смотри любому человеку прямо в глаза и не отводи взора... Что он и делал. Но в нем была заметна и какая-то холодность. Холодность души... А это не могло не беспокоить Поля. Он иногда даже ходил повнимательнее на него посмотреть, поговорить, так сказать, в неказенной, неофициальной обстановке. И каждый раз, когда он наблюдал, как Верн в простенькой рабочей одежде берет пакеты с заказными продуктами, грузит их в машину или подметает торговый зал магазина, у него создавалось впечатление, что этот юноша сознательно играет какую-то свою роль. Хотя придраться было абсолютно не к чему! Семье Варак Верн, похоже, нравился, хотя определенные сомнения на этот счет все-таки оставались... Полю благодаря его богатому опыту было прекрасно известно: практически любой неисправимый, безнадежный преступник представляет собою психопатическую личность, которая, не важно, будь то мужчина или женщина, генетически совершенно не способна давать эмоциональную оценку тому, что правильно, а что неправильно, что морально, а что нет. Для них существует только логическая оценка типа – поймают или нет, накажут или есть реальная возможность избежать наказания? В плане интеллектуальных способностей такие люди обычно даже несколько выше среднего уровня, нередко весьма милы и симпатичны. Хотя под маской этой внешней приятности, как правило, скрывается жестокая, бездумная безжалостность дикого зверя, которому абсолютно все равно, что думают о нем окружающие, общество или его несчастные жертвы.
