Для начала Кай напомнил Габеру, что следует пристегнуться к сиденью флиппера. Картограф сконфуженно извинился и исправил оплошность.
— Как жалко, что я не Тхек, — повторил Габер, пока Кай проверял панель управления и запас энергии флиппера. — Хорошо все-таки быть долгожителем и своими глазами наблюдать за эволюцией. Ах, как это здорово!
Кай усмехнулся:
— Они настолько погружены в размышления, что вряд ли видят, что происходит вокруг.
— Но они никогда не забывают ни увиденного, ни услышанного.
— Откуда это известно? Простенький диалог с их старейшиной занимает целый год.
— Вы, молодые люди, всегда слишком спешите. И забываете о конечном результате. А ведь он важнее всего. Я прожил на «АРКТ-10» много лет и часто болтал с Тхеками. Разумеется, с пожилыми.
— Болтал? И сколько же времени проходило между двумя репликами?
— Не так уж и много. По предложению в неделю. Мне страшно нравилось формулировать сложную мысль в нескольких сжатых фразах.
— Вот оно что. Мне кажется, Тхеки не самые лучшие ораторы.
— Ну не скажи. Самое простое слово, произнесенное Тхеком, может прозвучать совсем неожиданно и имеет очень оригинальную трактовку, настаивал на своем Габер. Кай не ожидал от него такой разговорчивости. — Как только представишь, какие огромные запасы званий, полученных от собственных предков, удерживает в памяти каждый Тхек, как подумаешь о его умении вложить в эти знания и мудрость веков в простое предложение, одно-единственное слово…
— Так сразу же окажешься в тупике… — И Кай сосредоточил внимание на выводе флиппера из лагеря.
— Прости, что ты сказал? Я не понял, — напомнил себе Габер.
— Их мудрость — это мудрость Тхеков, она не имеет ничего общего с человеческой.
— А я никогда и не утверждал, что имеет. Или должна иметь.
Кай явно раздражал Габера.
— Да, но мудрость — понятие относительное. Знания, факты — другое дело, но они не всегда говорят о мудрости.
— Кай, дорогой мой, как раз они-то и понимают реальность, а не ее иллюзию, не то что мы, существа с такой короткой и хрупкой жизнью.
Затрещал телтейл — прибор, реагирующий на изменение температуры и на движение живых объектов крупнее человеческого кулака, затрещал, оповещая двух мужчин о том, что они пролетают над живыми существами, не видимыми в густой растительности. Треск сменился мурлыканьем чувствительного датчика, которое означало, что эта форма жизни уже помечена несмываемой краской телтейла, которой поисковые группы опрыскивали всех встречавшихся им животных.
