Но когда дрогнули их ряды, — с леденящим душу воем, потрясая на скаку луками и копьями, устремились в погоню Кайова и свирепые Могауки — признанные мастера ближней схватки, с томагавками наперевес.
Уж они-то не видели в происходящем ничего необычного. Так все и должно быть! Ведь именно так гласило пророчество…
А в самом центре боя раз за разом вздымался длинный, слегка изогнутый клинок — взлетал и опускался с мокрым хрустом.
И когда под владельцем этого клинка убивали лошадь, — кто-нибудь из краснокожих, спешившись, тут же подавал ему своего коня, чтобы ни на миг не прекращалась погоня.
И ни один из бледнолицых не сумел уйти, чтобы поведать своим собратьям о том, что произошло…
Впрочем, слухи вскоре действительно распространились.
Слухи о том, что какой-то вождь сумел сплотить вокруг себя всех индейцев Аппалачской возвышенности и повести их в бой…
Слухи, что вождь этот носит на груди щит не из трех слоев бизоньей кожи — как обычные щиты Кайова — а легкий, сотканный из перьев…
Но будто бы семь лучших шаманов Аппалачей читали свои заклятья над ажурным, словно веер, плетением этого щита — и стал он с тех пор непроницаемым для пуль.
Будто бы…
Но лишь насмешливо пожимали плечами те, кто не видел Донна Канна, идущего в атаку: ох, уж эти индейские суеверия!
А те, кто видел, — как правило, уже не могли рассказать…
Говорили в старину: порой даже монаху приходится творить крестное знамение левой рукой — потому что правая рука его занята мечом.
…И — кончилось все. Кончилось, как будто и не было.
Впрочем, ведь действительно — не было…
Для Дункана эти события происходили… будут происходить три века спустя — в девятнадцатом столетии.
(Конечно, если он полностью повторит свою прошлую жизнь. А это не может быть так — потому что уже не так).
А для Конана все это было два века назад — потому что он прибыл в шестнадцатое столетие из двадцать первого, не затратив на это ни мгновения своего времени…
А по времени Вселенной это было…
Впрочем, у Вселенной — свои мерки времени. И понятий «было», «есть», «будет» — для нее не существует.
Точно так же, как не существует разницы между понятиями «тогда» и «теперь»…
Дункан дважды моргнул, прежде чем с глаз его спала пелена.
Он сидел, уставясь на камень. Стебли трав колыхались перед его лицом, словно волны.
Вереск это? Или пыльная, жесткая трава прерий?
Дункан всмотрелся — и увидел, что надпись на камне состоит из рун. Из рун, а не из иероглифов.
Вереск.
Гористая Шотландия. Шестнадцатый век от рождества Христова.
