Шестнадцатилетний Карл заметил Джулию первым.
— Привет, Джули-Боб, — поддразнил он ее, — как тебе нравится наш новый плакат?
Обычно смешная кличка, которую дал ей Карл, вызывала у Джулии веселую улыбку. Но сегодня ей захотелось разрыдаться при мысли о том, что он никогда больше не назовет ее так. Тед, который был на два года моложе брата, лишь молча улыбнулся и с гордостью показал последнее приобретение — плакат их нового кумира Зака Бенедикта.
— Правда, здорово? Когда-нибудь у меня будет точно такой мотоцикл, как у него.
Сквозь пелену слез Джулия посмотрела на огромную фотографию высокого, широкоплечего, неулыбчивого мужчины с руками, скрещенными на широкой груди, поросшей темными волосами.
— Да, действительно здорово, — послушно согласилась она и совершенно безжизненным голосом спросила:
— А где ваши мама и папа?
Она сознательно употребила слово» ваши «, потому что знала, что скоро навсегда лишится права называть Джеймса и Мэри Мэтисон родителями. — Мне нужно поговорить с ними. — Голос Джулии осип от невыплаканных слез, но она хотела поскорее покончить со всем этим ужасом. Каждая секунда отсрочки все ближе подводила ее к нервному срыву.
— По-моему, они в своей спальне. Обсуждают какие-то насущные проблемы, — сказал Тед, не отрывая восторженного взгляда от плаката. — Мы с Карлом собираемся завтра на новый фильм Бенедикта. Жаль, что мама не разрешает взять тебя. Говорит, что там слишком много насилия. — Оторвав взгляд от своего кумира, Тед наконец заметил мрачное лицо Джулии, но истолковал это по-своему:
— Эй, малыш, не надо так расстраиваться. Мы возьмем тебя на первый же фильм, который…
Дверь с спальню родителей открылась, и оттуда вышли Джеймс и Мэри Мэтисон. Выражения их лиц не предвещали ничего хорошего.
— Мне показалось, что я услышала твой голос, Джулия, — сказала Мэри, — хочешь немного перекусить, прежде чем приняться за домашнее задание?
Преподобный Мэтисон внимательно посмотрел на напряженное, измученное личико Джулии.
— Я думаю. Мэри, что Джулия сейчас слишком расстроена для того, чтобы сосредоточиться на домашнем задании, — сказал он и, обращаясь к Джулии, добавил:
— Когда ты предпочтешь поговорить о том, что тебя беспокоит — сейчас или после обеда?
— Сейчас, — еле слышно прошептала Джулия. Карл и Тед обменялись озадаченными, обеспокоенными взглядами и направились к двери, но Джулия жестом показала, чтобы они остались. Она решила не растягивать эту мучительную процедуру, а покончить со всем сейчас, раз и навсегда, в присутствии всех членов семьи. Старшие Мэтисоны присели на кровать Карла, и Джулия, чей голос дрожал помимо ее воли, начала.
