— Обучаетесь хорошим манерам, мисс Стоун? — осведомился он.
— Да, — ответила она, едва удерживаясь от смеха. — Желаете позаимствовать учебник?
Остроумный ответ заслужил ленивую одобрительную улыбку собеседника.
— Вижу, что необходимо срочно покаяться за непростительное поведение, — поспешил он заметить. — Мадемуазель, не оставите ли мне один танец на завтрашнем балу?
Уитни поколебалась, застигнутая врасплох очаровательной улыбкой и нескрываемым восхищением.
Приняв ее молчание за кокетство, Николя пожал плечами, и улыбка превратилась из теплой в почти издевательскую:
— Судя по вашей нерешительности, можно предположить, что все ваши танцы уже обещаны. Ну что же, возможно, в другой раз.
Уитни поняла, что Николя отказывается от приглашения, и тут же решила, что ее первое впечатление о нем было правильным.
— Я не обещала ни одного танца, — сразила она гостя откровенным признанием. — Видите ли, вы первый джентльмен, которого я встретила в Париже.
Она намеренно подчеркнула не очень популярное во Франции слово «джентльмен», и это не ускользнуло от Ники, который, неожиданно откинув голову, весело расхохотался.
— Вот и браслет, — объявила леди Джилберт, появляясь в комнате. — И, Николя, пожалуйста, напомните Терезе, что застежка сломана.
Ники взял браслет и откланялся. Он уселся в коляску и, велев груму везти его в родительский дом, откинулся .на кожаные подушки. Они миновали парк, извилистые аллеи которого обрамляли весенние цветы. Две хорошенькие женщины, его знакомые, помахали в знак приветствия ручками, затянутыми в светлые перчатки, но Ники едва заметил сцену, словно сошедшую с картин Гейнсборо. Мысли его были заняты юной англичанкой, которую он только что встретил.
Как ни пытался Николя, все же так и не смог понять, каким образом его пустоголовая болтушка сестра и Уитни Стоун стали такими близкими подругами. Обе отличались друг от друга, как лимонад и крепкое французское вино. Тереза — милое, хорошенькое создание, сладкое, как лимонад, но в ней не было скрытых глубин, способных пробудить интерес в мужчине.
С другой стороны, Уитни Стоун оказалась настоящей сокровищницей контрастов. Она сверкала, словно густое рубиновое бургундское, обещающее невиданные наслаждения и опасные приключения. Для семнадцатилетней девушки она переносила его презрительные реплики и издевательства с необыкновенной сдержанностью и немалым мужеством. Всего несколько лет, и она превратится в неотразимую женщину.
