При этих словах женщина вздрогнула и побледнела от гнева, но отступила в сторону, давая Филоту и прочим пройти.
— Войдите и осмотрите все, но прошу вас отнестись с почтением к жилищу женщин, иначе я позабочусь о том, чтобы ваш царь узнал об этом. Мне известно, что этот человек ненавидит своеволие.
— Слышали? — сказал Филот своим солдатам, истерзанным и покусанным.
— Мне очень жаль, — добавила Барсина, видя их состояние. — Если бы вы предупредили о своем приходе, этого можно было бы избежать. К сожалению, здесь полно разбойников и приходится защищаться. Что касается врача, я сейчас же отведу вас к нему.
Вместе с Филотом она прошла в атриум, а оттуда в длинный коридор; впереди служанка несла лампу.
Они вошли в комнату, где в постели лежал мальчик. Снефру-эн-Капта осматривал его.
— Как он? — спросила Барсина у врача.
— Это просто несварение желудка. Давайте ему пить вот этот отвар три раза в день, а завтра пусть весь день поголодает. Он быстро встанет на ноги.
— Мне нужно поговорить с врачом наедине, — сказал Филот.
— Как вам будет угодно, — согласилась Барсина и отвела обоих в соседнюю комнату.
— Нам известно, что это дом Мемнона, — начал Филот, едва они вошли.
— Действительно, это так, — подтвердил египтянин.
— Мы его разыскиваем.
— Тогда вам надо искать в другом месте: здесь его нет.
— А где?
— Не знаю.
— Ты лечил его?
— Да. Я лечу всех, кто нуждается в моей помощи.
— Ты знаешь, что я могу развязать тебе язык, если захочу.
— Конечно, но больше я ничего не смогу сообщить тебе. Может быть, ты думаешь, что такой человек, как Мемнон, рассказывает своему врачу, куда собирается направиться?
— Он ранен?
— Да.
— Тяжело?
— Любая рана может оказаться тяжелой. В зависимости от развития заболевания.
— Не собираюсь выслушивать лекцию по медицине. Я хочу знать, в каком состоянии был Мемнон, когда ты видел его в последний раз.
— Он был на пути к выздоровлению.
— Благодаря твоему лечению?
— И лечению нескольких врачей-греков, среди которых был Аристон из Адрамиттиона, если не ошибаюсь.
— Он был в состоянии ехать верхом?
— Не имею ни малейшего представления. Я ничего не смыслю в лошадях и верховой езде. А сейчас, если ты позволишь, я бы удалился к другим пациентам, которые ждут меня.
Филот не смог придумать, что бы еще спросить, и отпустил его. В атриуме он встретил своих солдат, которые уже обыскали дом.
— Ну как?
— Ничего. Никаких следов. Если он здесь и был, то определенно уже давно ушел или же спрятался там, где мы его не найдем, если только…
