Иезуит | страница 53

— Мы знаем, что значит слово Валуа, — тихо сказал маркиз. Но виконт уже ответил:

— Не нужно, господин герцог, его высочество написал свой приказ в полном сознании, как сказано в письме; нам остается покориться его королевской воле и сказать вам, герцог, до свидания.

Монморанси невольно вздрогнул, но, чтобы не уронить свое достоинство, он ограничился холодным поклоном.

Оба дворянина были уже почти у двери, держа шляпы в руках, но вдруг виконт обернулся и, обращаясь к герцогу, спросил:

— Господин герцог, есть у вас сыновья?

Монморанси смутился от неожиданного вопроса.

— Да… два сына, — ответил он. — Но зачем…

— Так, я только от души сочувствую им, — сказал виконт, и, резко махнув рукой, как бы проклиная и отца, и сыновей вместе, он медленно вышел, оставив пораженным этими словами герцога.

Самые длинные дни имеют конец; так же и самая горькая, безотрадная жизнь доходит до старости или до предела смерти.

Какие горести жизни не угасают со временем?

Сколько несчастных обрек Бог на постоянные страдания, а между тем новые страдания находят новые силы для перенесения их.

Большая часть людей, обреченных на большие или меньшие страдания, часто примиряются с судьбой, и уже это примирение облегчает их жизнь. 

Счастье любить наносит удары тому, кто сопротивляется; несчастье тем больнее раздирает тело, чем выносливее оно. Есть форма несчастья, которая с каждым днем все больше и больше угнетает человека и тем лишает его надежды на улучшение участи.

Такая именно форма постигла известного нам графа де Пуа. Какая у него надежда впереди? Никакой. С того дня, когда его кинули живым трупом в тюремную яму замка Монморанси, он считал себя мертвым. С каждым днем мучения его усиливались, тело начало разлагаться; чего же, кроме смерти, он мог ожидать?

И граф ждал, моля Бога укротить его муки, иногда соглашаясь страдать больше, чтобы замолить грехи свои.

Но с некоторого времени моральное состояние пленника изменилось. Он даже перестал чувствовать свое могильное одиночество; жизнь, которая давно покинула эту страшную темницу, воротилась туда и волновала иссохшую грудь мученика.

Граф де Пуа стал надеяться. И все томления ожидаемой надежды мучили его. Но что заставило графа надеяться?

Все дело в том, что недавно кому-то удалось подкинуть небольшую записку графу.

Несмотря на лаконичное содержание: «Надейтесь, кое-кто заботится о вас», записка эта произвела целый переворот в душе графа. Более чем бесконечная радость наполнила душу его. И не имей он железную натуру, он умер бы от радости!