Публицист добавила: «Необходимо принять во внимание и то, что когда сурово осуждается власть, которая приговорила Галилея, то делается это с моральной точки зрения (так как с интеллектуальной точки зрения, очевидно, что судьи совершили ошибку; однако ошибка не является преступлением и об этом нам необходимо помнить, не является вопросом веры). Решения суда 1616 года, как и 1633 года являлись декретами одной из римских конгрегации, утвержденных папой в обычной форме, так как не принадлежат к категории безошибочных определений церкви. Здесь речь идет о декретах церковников, а не о догматах церкви. Осуждая дело с моральной точки зрения, нельзя путать его значение с заслугой. Страдания великого Галилея имеют такое же значение, как и духовные страдания бедной Ангелины, вынужденной из-за отца принять монашество в возрасте двенадцати лет; если продолжать говорить Галилей есть Галилей, а сестра Ангелина никто более, чем ни кому неизвестная девчонка, в конечном итоге, определяя даже мысленно, что вина за страдания, нанесенные ему значительно тяжелее, чем вина за страдания нанесенные ей, мы действуем под влиянием власти и заслуги. С этой точки зрения разговор о духе не имеет уже смысла: ни с целью порицать подлости, совершенные против него, ни с целью восхвалять его успехи».
ЛУНА И ОКРЕСТНОСТИ
Первым моим занятием была работа редактором в одном издательстве. Утром 21 июля 1961 года я хорошо запомнил отекшие глаза сотрудников. Никто не спал. Всю ночь все были на ногах, дабы увидеть, что на практике значит известный теоретически глагол to moon – land – «затмение луны». Торжества этих дней обратили наши глаза в сторону неба: к луне вместе с разными отходами, рассеянными на ее поверхности, а также немного дальше, – в сторону бесконечного пространства.
Среди многих мыслей за наиболее удивительную, а может и самую глубокую, считаю мысль Андре Фроссара, человека, который никогда не забывает, что «Бог существует», по той простой причине, которую он сам повторял в течение полувека – «Я встретил Его».
Поэтому послушайте: «Самые большие открытия XX века были возможны только потому, что не было ничего другого, что бы можно было открыть. Я хочу сказать, что все наши исследования указывают на то, что вселенная пуста и не населена. Есть только один человек. Это удивительно: огромная сцена, миллионы прожекторов для одного единственного актера, играющего пьесу, в которой ни первый, ни последний акт не известен.
