РАЗВЕ ТОРКВЕМАДА БЫЛ ЛУЧШЕ?
Сальман Ружди бросил отчаянный вызов, который был напечатан в последнее время главными западными издательствами. В Италии он был распространен как Панорама.
Ружди, как всем известно, является англоязычным писателем, индусско-мусульманского происхождения, которого иранский деспот Хомейни заочно приговорил к смерти за книгу, признанную как оскорбляющую Магомета. Мусульманский мир преодолел внутренние конфликты и богословские разделения, приняв тем самым «приговор» политического и религиозного вождя ислама. Во всех странах, в которых живут исповедующие ислам, поднят единогласный крик: «Убить богохульника!». Даже в Лондоне и других столицах мира произошли манифестации мусульманских иммигрантов, добивающихся головы Ружди.
Для подкрепления веры в то, что устранение богохульного писателя является решительной обязанностью каждого верующего, исповедующего ислам, власти Ирана назначили высокую награду для того, кто это сделает. Благодаря сбору денег народом, «компенсация» за убийство возросла так сильно, что если сегодня, кто-то сможет убить Ружди, то на всю жизнь обеспечит свою материальную жизнь и даже своего потомства.
Если до сих пор, приговоренный смог избежать трагического финала, то только благодаря Британским властям, которые укрывают его, постоянно меняя место его пребывания и обеспечивая ему охрану самых лучших антитеррористических групп. В то же самое время имело место покушение на переводчиков и издателей.
После трех лет такой жизни Ружди написал обращение, о котором мы уже напоминали. Он сказал, что уже не может жить таким образом и испытал все, чтобы получить от своих собратьев в вере «прощение», но все же встретился с гневными ответами, снабженными замечанием, что обида репутации пророка является не прощеным грехом в этой жизни и расплачиваться придется в будущей жизни.
Не помогло даже его заявление, что он продолжает исповедовать ислам, и был плохо понят, и хотел бы оправдаться в намерениях, которые были причиной написания книги.
Сейчас Ружди заявляет, что потерял всякую надежду и отрешенно видит, что слово «мусульманин» приобретает более отчаянное значение. На тему ислама он высказывается в таких словах: «Ни в одном месте ислам не смог создать свободного общества и в том числе мне не позволил сделать этого». Он вспоминает об одном истинном мусульманине, к которому обратился с просьбой о посредничестве: «С гордостью ответил мне, что в течение нашего разговора по телефону его жена отрезала ему ногти на ногах, и предложил мне, чтобы я попытался найти себе такую послушную и смиренную жену вне Корана, которым я пренебрег».
