Стэн со вздохом поднял руки.
— Хорошо, если это то, что вы хотите.
И, взглянув на Дэвида с невольным восхищением, добавил:
— Берегись, Дэвид, ты слышишь?
В молчаливом согласии они заспешили вниз по лестнице. Дэвид вручил ей шлем, оседлал мотоцикл и подождал, пока она устроится сзади него. Минутой позже они уже мчались по дороге. Диана прильнула к его спине и чувствовала себя военной добычей.
На огромной скорости они вонзились в ночь. Мимо, как в калейдоскопе, пролетели пляжи и дома.
Ветер трепал ее волосы, но она не отстранялась от Дэвида даже для того, чтобы поправить их.
Ночь онемела, когда он наконец остановил свою машину. Они сошли с мотоцикла и пошли к ее домику. У лестницы помедлили, стоя так близко друг к другу, что она могла различить цвет его глаз. Как она соскучилась о нем! И как счастлива была теперь! Чувства настолько переполнили ее, что, казалось, она не выдержит их напора.
Внезапно, сама не зная как, она очутилась в его руках, и он оторвал ее от земли в неистовом объятии.
— О, Ди! Я думал, эта неделя никогда не кончится! Так хорошо быть дома! А как ты?
Она едва могла говорить, ей не хватало дыхания. Он поставил ее на землю, и она кивнула, чтобы как-то дать понять, что с ней все в порядке. Он прикоснулся к ее губам, к ее щекам, глазам, гладил взлохмаченные ветром волосы. Его глаза мерцали, пока он изучал ее. Затем их захватил еще поток чувств. Он крепко прижал ее к себе и поцеловал. Ее губы раскрылись и отвечали ему с таким же пылом, как и его собственные. Ее руки, скользнув под шелковый пиджак, неистово вцепились в крепкие плечи. Его руки ласкали ее бедра, прижимая все крепче и крепче. Давление его губ усилилось, пока она не застонала. Когда он наконец отпустил ее, она не чувствовала под собой ног, стала словно пушинка. Она прильнула к нему, доставая головой до подбородка, прислушиваясь к гулким ударам его сердца.
Ее ведь предостерегли, и часа не прошло, чтобы она была осторожнее с Дэвидом, и она согласилась, что это необходимо. Но сейчас ею управляла какая-то сверхъестественная сила, перед которой чувство самосохранения было беспомощно.
Она освободилась из объятий Дэвида и взяла его под руку.
— Пойдем наверх.
Рука в руке они поднялись и закрыли за собой дверь, отгородившись от всего остального мира.
В тусклом свете маленькой лампы Дэвид снова заключил ее в объятия. Под мягкой хлопчатобумажной тканью его рубашки она ощутила его упругое, твердое тело, на которое ее собственное ответило слабостью, заливающей ей низ живота.
