В больнице Святой Елизаветы никто из руководителей с Пепси Доббинс разговаривать не захотел.
— Вы отрицаете, что Гила Гинголд здесь? — не отставала она. — Имейте в виду, камера включена.
Они находились в кабинете официального представителя больницы. Стоявший позади журналистки Щеголь Фезерстоун смотрел в видоискатель аппарата и надеялся, что нажимает нужную кнопку.
— Я не подтверждаю и не отрицаю этого, — отозвался представитель.
— Это не ответ.
Позади них появился какой-то мужчина, громко стучавший каблуками при ходьбе, и требовательно спросил:
— Кто здесь главный?
Пепси узнала голос и обернулась. Увидев лицо Гилы Гинголда, побагровевшее от гнева под белой копной волос, она толкнула Щеголя в бок и прошипела:
— Снимайте все, что происходит!
Потом поднесла микрофон к багровому лицу и спросила:
— Конгрессмен Гинголд, как вы относитесь к слухам, будто вас увезли сегодня вечером из Белого дома после неудачного покушения на жизнь Президента?
— Я категорически отвергаю подобные выдумки! — негодующе прогремел Гинголд.
Пепси повернулась к представителю больницы.
— Очевидно, конгрессмен Гинголд не был сюда помещен. Почему же вы отказались опровергнуть этот слух?
На лице представителя отразилось смятение.
— Но... но он здесь.
— Проводите меня к нему, — потребовал Гинголд.
— Сюда, конгрессмен, — пригласил представитель.
— Мы тоже! — торжествующе заявила Пепси.
— Нет, — возразил на ходу представитель.
— Конгрессмен, только с помощью видеозаписи вы сможете опровергнуть злобные, порочащие вас слухи, — тяжело дыша, сказала журналистка, летя за Гинголдом по безупречно чистым коридорам.
— Держитесь рядом со мной, — отрывисто произнес Гинголд.
В особом отделении на четвертом этаже их провели в особую палату, где под воздействием снотворного спал на животе какой-то человек, свесив руки по сторонам койки.
— Мы переворачиваем его на спину, — пожаловался санитар, — а он опять плюхается на живот.
Гила Гинголд широким шагом подошел к лежащему пациенту и приподнял его голову за густые волосы.
— Это не я.
— Очень на вас похож, — удивилась Пепси.
— Я красивее. Намного.
— Может, это ваш брат?
— У меня нет братьев, и я требую, чтобы больница Святой Елизаветы немедленно выступила с заявлением, категорически опровергающим слух, будто я доставлен сюда на обследование.
— Судя по этой карточке, здесь лежите вы, — сказала Пепси, указав на изножье кровати. — Видите, написано «Гила Гинголд».
— Я добьюсь закрытия больницы, но не позволю предать гласности подобное оскорбление! — заметил конгрессмен.
