— Вы обещали ответить на вопросы, — недовольно заметил один из репортеров.
— Я сказал все, что хотел, — отрывисто произнес Президент.
— Стало быть, вы не знаете ответов?
— Отвечу еще на один вопрос, — устало обронил глава государства.
— Мистер Президент, не надо, — прошептал глава администрации.
Поздно, Президент уже указал пальцем на говорившего.
— Примет ли вице-президент на себя исполнение ваших обязанностей до окончательного установления вашей личности?
— Тут устанавливать нечего! Я знаю, кто я такой. И американский народ тоже знает!
— Так да или нет? — уточнил еще один репортер.
— Это все. Все! — Глава администрации увлек кипящего негодованием Президента прочь от подиума.
— Да ведь это прекрасный повод для общественного опроса! — вдруг выкрикнул кто-то. — Пусть американцы сами решают.
Бронированный лимузин бесшумно въехал в тень самолета. Президента усадили в машину и повезли к вертолету, уже запускавшему двигатель.
Едва Президент вылез, как агенты образовали вокруг него живой ромб. И сопроводили вверх по трапу, словно увозили после вынесения приговора преступника из здания суда.
«ВМФ-1» поднялся в воздух, и Винс Капецци с облегчением вздохнул.
Когда они достигнут Коронки, Президент будет в полной безопасности.
Телефургоны и машины спутниковой связи уже больше часа стояли на Пенсильвания-авеню перед Белым домом. Со всех сторон щерились параболические антенны. На крышах фургонов застыли ораторы, изредка поводя туда-сюда стоявшими на треногах видеокамерами.
Вдоль ограды праздно бродили съемочные группы, внутрь их не пускали агенты в обмундировании секретной службы.
— Мы ждем заявления Первой леди! — крикнул через ограду кто-то из репортеров.
— Никаких заявлений Первая леди делать не собирается.
— Надо. Теперь она новая Жаклин Кеннеди. И обязана поделиться своим горем с обыкновенными гражданами.
Агент секретной службы кусал губы. Из западного крыла поступила команда не пускать корреспондентов, пока не опубликуют официальное заявление.
— Ничего не попишешь, — отозвался он.
Разочарованные репортеры напустились на ошеломленных горожан и туристов, собравшихся на Пенсильвания-авеню.
— Что означает смерть Президента лично для вас?
— Где вы находились, когда услышали эту весть?
— Мне нужно, чтобы в кадре кто-нибудь плакал, — обратился к толпе один из репортеров. — У кого на глазах слезы, поднимите руку, и я покажу вас в «Вечерних новостях» Би-си-эн.
Не взметнулось ни единой руки. Правда, кто-то запустил в журналиста камнем. Камень угодил ему в голову, и на ближайшие десять минут он сам стал объектом съемки. Все камеры обратились к нему, лежащему на тротуаре с кровоточащей раной над глазом. Он жалобно просил:
