Но вот он приблизился; мы прошли сквозь него и вышли из туннеля. Перед нами тянулось узкое ущелье, как разрезанное мечом тело каменного гиганта, у ног которого проходил туннель. Высоко над головой виднелась неширокая полоска неба.
Два каменных монолита охраняли вход в туннель; гигантские каменные блоки наклонились, растрескались. От входа расходились трещины, как морщины в скале: давление слоев давно пыталось закрыть это отверстие.
– Стойте! – неожиданно послышался золотой голос Норалы. И снова я увидел вспышку белого звездного света в ее глазах.
– Может, лучше… – она рассуждала сама с собой. – Может, лучше закрыть этот проход. Он не нужен…
Снова прозвенел ее голос, дрожащий, вызывающий странное беспокойство, гармоничный. Вначале это было бормочущее пение, ритмичное и низкое; звуки, их тоны, их последовательности были мне совершенно незнакомы; незнакомые, резкие, чуждые темы, которые все время повторялись, падали хрустально-чистые жемчужины звуков, упорядоченные, математические, геометрические, как движения фигур – маленьких в руинах, огромных в долине.
Но что это? Я понял – это движение, трансформированное в звуки!
У входа в туннель что-то шевельнулось. Движения стали быстрее, как будто следуя ритму песни Норалы. В темноте показались слабые вспышки. Они возникали и исчезали, как будто просыпались мягкие огоньки, гигантские светляки: вспышки дымчатого янтаря, блеск розового, искры бриллиантов, опалов, изумрудов и рубинов – все более яркие, ослепляющие.
Их окутал дрожащий туман, быстрый, колеблющийся. Он сгустился, его пронизали тонкие линии, светящиеся полоски, паутинки.
Их становилось все больше, они переплетались, пульсировали, сливались – и все это мгновенно, в десятую часть того времени, какое требуется на рассказ об этом.
Из светящегося тумана сверкнули молнии. Они охватили всю поверхность скалы водопадом зеленого пламени. Трещины стали шире, монолиты задрожали, рухнули.
И как будто после абсолютной тьмы блеснул свет. Я раскрыл ослепленные глаза; медленно возвращалась способность видеть. Скала еще слабо светилась. И в этом свечении я увидел, что вход в туннель исчез, был запечатан, на его месте виднелись тонны каменных обломков.
Мимо нас пронеслись большие тела, задели меня за руку, я почувствовал прикосновение теплого металла, но металла, полного жизни. Промелькнули, и снова все стихло.
– Идемте! – Норала склонила голову, ее фигура слабо светилась в темноте. Мы быстро пошли за ней. Рядом со мной шла Руфь, она схватила меня за руку.
