— Ничего, — успокоила его Денисия, — делать глупости с умным видом — привилегия мужчин. Я не в обиде. Понимаю, ваша Эмилия вам насолила своей публичной истерикой. Теперь вам хочется ей отомстить, переспать с последним ничтожеством. Это все очевидно, понятно и для меня совсем не обидно.
Обидно то, что на роль последнего ничтожества вы почему-то выбрали меня. Как вы угадали? По внешнему виду?
Молодой человек сконфузился, а Денисия, не дожидаясь его возражений, двинула тележку вперед.
Догонять ее он не решился.
Домой, в свою тесную комнатку, Денисия вернулась довольная. Еще бы, что там ни говори, а сегодня ей повезло: черствый залежалый товар пройдохи хозяина в два счета сторговала, даже замерзнуть не успела.
«Если бы не пижон, — подумала она, пристраивая на плиту облупленный эмалированный чайник, — бегала бы сейчас с тележкой по улицам в поисках голодных прохожих, коченела бы, унижалась, зато теперь попью чайку, согреюсь и с наслаждением займусь переводом».
Она сладко потянулась:
— Эх! Не жизнь, а красотища!
Секундой позже обнаружилось, что не такая уж и красотища — позвонила старшая сестра Зоя.
— Денька, Сашка на днях приезжает, — радостно сообщила она.
У Денисии заныло в груди:
— Откуда знаешь?
— Письмо получила.
«Вот как, спрашивается, эта стерва Зойка при строгом присмотре, при живом муже банкире умудряется получать от любовников письма?» — подумала Денисия, но лишних вопросов задавать не стала.
— И что теперь? — сдержанно поинтересовалась она.
— Ты должна отправиться к Сашке на свидание, — категорично заявила Зоя и плаксиво добавила:
— Вместо-о-о меня-а-а.
— Еще чего, — рассердилась Денисия. — Хватит!
Даже и не мечтай!
— Ну, Денечка, солнышко, в последний разочек, — начала канючить Зоя, но Денисия решительно пресекла посягательства на свою свободу:
— Нет. Хватит в свои интриги меня впутывать.
Разбирайтесь сами.
Хитрая Зойка, мгновенно уловив радикальное настроение сестры, зашла с другой стороны. Метко попадая в самую слабую точку Денисии, она спросила:
— Помнишь, я говорила тебе про раритет, что видела у своего банкира?
Еще бы Денисии не помнить. Настоящее чудо — рукописный томик стихов на старофранцузском. Необычная бумага, изумительный переплет. Десятый век, но главное — сами стихи. Только за то, чтобы хоть раз подержать в руках этот томик, Денисия готова была заложить свою душу дьяволу. Разумеется, она насторожилась: куда Зойка клонит?
— Помню, и что? — с замиранием сердца спросила она.
