— Но позже он все-таки обратился к криминалу, — заметила Денисия. — Ведь к Пыжику-то он не сам приходил.
Машикули кивнул:
— Видимо, учуяв, что под ним горит земля, Карлуша решился-таки обратиться за помощью к криминальным структурам, но сделал он это, скорей всего, опосредованно, не открывая своих настоящих проблем. Поначалу же, не зная, как далеко это дело зайдет, он пытался уладить свои проблемы сам. Но проблемы начали множиться: была опасна одна Зоя, и вот уже мешают сразу три сестры. Все это лишний раз подтверждает нам то, что Карлуша в отчаянии, раз он, уважаемая личность, вынужден был обращаться за помощью к браткам. "Точнее, к тем, у кого они имеются.
— Значит, вы полагаете, что Карлуша стоит во главе какой-то общественной организации, — уже с абсолютным доверием подытожила Денисия.
— Да, я так полагаю, — важно кивнул Машикули. — И скорей всего, организация эта правозащитная, следовательно, Эльдар Валев нам подойдет. Сейчас его нет в Париже, но скоро, я знаю, он должен сюда прилететь.
Денисия поморщилась.
— Вас чем-то не устраивает Валев? — удивился Машикули и напомнил:
— Вы же сами сказали, что он ваш кумир.
— Да, но я не уверена, что он в силах нам чем-то помочь.
— Почему?
— Потому, что он друг Воровского.
Машикули усмехнулся:
— И я друг Воровского.
Она пояснила:
— Но вас мне Боровский рекомендовал, а Валева — нет.
— Валева я вам рекомендую. Впрочем, опыт мне говорит, что вы щепетильны и чрезвычайно озабочены своей независимостью. Валев вас не устраивает потому, что он мужчина.
— Вы тоже мужчина, но к вам-то я обратилась.
Машикули отрезал:
— Для вас я не мужчина, я — старик. А Валев достаточно молод и очень хорош собой. Ладно, как хотите, и Мария Добрынина ваша нам тоже подходит.
Ее Конгресс объединяет все правозащитные организации России. Правда, сейчас она в Австрии, но, когда вернется, обязательно составлю вам к ней протекцию.
— Вы и с ней знакомы? — удивилась Денисия.
Машикули хитро усмехнулся:
— Еще бы. Я ей даже оказывал знаки внимания.
— И чем это закончилось?
— Закончилось очень по-русски. Мы напились, бедная моя печень. Потом Маша долго рыдала на моей груди, вспоминала свою неудачную юность, какой-то драматический кружок и мальчишку из хорошей семьи. Он играл приличные роли и потому ее презирал, а ей доставалось все непотребное, и она безответно его любила. Весьма интересная сказочка.
— Вся жизнь наша — сказочка с очень трагичным концом, — грустно заметила Денисия.
