Ванек пожал плечами и сочувственно подтвердил:
— Да. Придется идти.
Далила стрельнула глазами на дверь и заявила:
— Если так, мне и не надо ваших ответов. В спальню я не пойду.
Граблин очумело спросил:
— А куда ты пойдешь?
— Домой!
Она решительно направилась к выходу, но Ванек ей путь преградил:
— Так нельзя!
— Почему? — удивилась Далила. — Я же отказалась от сделки.
— Но я тебя уже проиграл, — понурился Граблин. Она попятилась и напомнила:
— Ванек, я вам не нравлюсь.
Чех пригорюнился:
— А куда мне деваться? Все по справедливости.
— Это черт знает что! — разъярилась Далила. — Вы же приличные люди!
— Мы не люди, мы журналисты, — представился Граблин и прикрикнул на Ванека:
— Давай скорей! Не тяни! Ждет и дело, и тело!
Чех взвалил на плечо трофей, завоеванный в честной битве, и резво помчался вверх по ступеням. Далила пыталась вырваться и вопила:
— Одумайтесь! Вас посадят за изнасилование! Вы не знаете, кто я! Не знаете!
Граблин нетерпеливо хлебнул из горла и, придвигая стакан, лениво ее успокоил:
— Ха! Он не знает! Вот сейчас и узнает. Для этого и несет.
«Ну, я и вляпалась! В юности так не попадала!» — испугалась Далила, отчаянно замолотив кулачками по упругой спине Ванека.
Чех был размером с гориллу и ударов не замечал — спальня приближалась быстро, неотвратимо. Набрав в легкие воздуху, Далила нечеловечески завизжала:
— Не насилуйте меня-я! Я отыграю-юсь!
Ванек застыл — даже занесенную над ступенью ногу не опустил, так и держал ее в воздухе.
Граблин тоже оцепенел. Проливая водку мимо стакана, он глухо спросил:
— Ты что сказала?
— Я отыграюсь! — храбро повторила Далила.
Мужчины переглянулись и ликующим хором воскликнули:
— Что же ты раньше молчала!
Граблин опрокинул в себя стакан и нетерпеливо воззвал:
— Быстро садимся!
— Садимся, — согласилась Далила, радостно ощущая под ногами твердь пола.
Ванек, освободившись от ноши, вдруг усомнился в успехе мероприятия, сделав открытие:
— Она же баба!
— Ну и что? — рассердился Граблин. — Я либерал!
Чех похвастал:
— А я демократ!
— Тогда не кобенься. Между прочим, слово «карта» женского рода. «Игра» — тоже.
— Точно, — вынужден был согласиться Ванек. — И «ставка» женского рода, а «кон» мужского.
Граблин засуетился:
— Садимся! Время идет!
Первым сел чех. Энергично тасуя колоду, он мелочно напомнил Далиле:
— Ты на кону два раза подряд. Если себя отыграешь, второй раз по новой ставишь себя.
«Какая разница, сколько раз мне проигрывать?» — скептически подумала она, надеясь расслабить мужчин игрой и, выбрав момент, улизнуть. Но Ванеку деловитейше подтвердила:
