— Это зачем?
— Чтобы доли своей не лишиться. Сама Яна ноль без палочки, вот и рассчитывает на мужские мозги. Поверь мне, Яна добровольная рабыня. Вещь. За деньги готова принадлежать любому в постели. Она сама себе такую роль отвела, так жизнь и проживет. Когда вещь состарится, ее оберут до нитки и на свалку свезут.
— Неужели таких рабынь мужененавистница Лизка Бойцова держит в своем женском клубе? — рассмеялась Галина. — Хороша же у вас компашка!
Далила не хотела защищать Елизавету — боялась бесплодной дискуссии — но ради справедливости вынуждена была сказать:
— Елизавета не любит Самохину.
— Зачем же тогда Самохина в клуб Лизкин ходит? Развлечение не из дешевых, как я поняла. Взносы с «членш» дерут еще те.
— Потому Самохина в клуб и пришла, что надоело ей быть чьей-то вещью.
— Ну, везет же людям! Лизка научит Янку быть человеком, — саркастично заключила Галина. — Бойцова, этот фельдфебель в юбке, мигом решит мировую проблему, над которой столпы классической литературы и философии бились веками.
Далила рассердилась:
— Во всяком случае, Самохина уже понимает, откуда растут проблемы у женщин. Она пытается быть человеком.
— Ага, а Елизавета ей помогает. Учит, как грамотно мужиков лягать и пинать. Год-два таких тренировок, и Янка дюжину мужиков сгнобит. И получит разряд феминистский. И сразу же станет не вещью, а человеком.
— Ну, знаешь, это уже слишком, — возмутилась Далила. — Елизавета нормальная женщина. Я не заметила у нее нездоровой ненависти к мужчинам.
— И поэтому в вашем клубе мужиков с утра до ночи костерят! Ну, умора! — заржала Галина.
— В клубе костерят не мужиков, а нечестных конкурентов. Там собираются деловые женщины, которые вынуждены брать барьеры, расставленные мужчинами.
— Ну надо же, железные леди ввалились в трамвай бизнеса и удивляются, почему это мерзкие мужики не вскакивают и дамам места свои не уступают.
Далилу обидело такое потворство мужчинам.
— А как бы ты поступила на месте тех дам? — ядовито поинтересовалась она.
Галина отрезала:
— Я не стала бы ждать, когда мне уступят место.
— Но все места заняты, и заняли их мужчины. Что, по-твоему, надо делать?
— Надо самого главного выбрать и присесть к нему на колени.
— Иными словами, надо поступить, как Самохина, — торжествуя, сообщила Далила. — Выходит, и ты рабыня. Но опыт нам говорит, что с мужских колен прогоняют.
— Поэтому я на них и не карабкаюсь. Я вообще никаких вершин не терплю. С детства боюсь высоты. И правильно делаю. Главной — удовольствие, остальное — суета, — с пафосом изрекла Галина.
