— К чему вы клоните?
— Сейчас узнаете, — пообещала Далила. — Если устройством праздников занималась Шурочка, значит, Невестин не мог знать, что лежит в мешке. Подарки — это сюрприз, а любой сюрприз тайна. Так?
— Не так. Невестин мог разнюхать, кто что мечтал получить.
— Ну да, подслушать и подсмотреть. Решительно заявляю вам, он не мог.
— Почему?
— Вам, мужчинам, этого не понять, — сказала Далила и, воспаряя, продолжила:
— Женщина радостно выбирает подарки. В один магазин зашла, в другой, одну вещицу в руках подержала, другую. Это же таинство. Церемония. Ритуал. Она удовольствие получает. Она предвкушает и наслаждается. Представляет того, кому предназначен подарок, видит на его лице изумленный восторг.
На лице Шульгина отразилось очумелое удивление.
— Да ну! — сказал он.
— Вы что, подарков никогда не дарили? — опускаясь на землю, спросила Далила.
— Дарил.
— Кому?
— Маме, жене.
— Только букетик вялых мимоз в Женский день?
— Почему? И духи.
— И как она, ваша жена? Счастлива?
— Она умерла, — хмурясь, признался Шульгин. Далила позволила себе черствость, сказав:
— На ее месте и я бы так поступила.
— Она умерла после того, как мы развелись. И не пытайтесь меня достать. Я не пробиваем.
— А я вас не просила рассказывать, почему от вас сбежала жена.
— А я что, рассказываю?
— Ну да. Уж я-то знаю, от кого женщины чаще всего бегут.
— От кого?
— От непробиваемых.
От ярости Шульгин покраснел, ноздри его раздулись, кулаки добела сжались — он даже вскочил.
«Сейчас ударит», — испугалась Далила.
Но он опустился на стул и процедил сквозь зубы:
— Непробиваемым я стал после того, как жена мне изменила.
— Вы не способны прощать? — растерянно спросила она.
— Я простил, но жена ушла, — обреченно сказал Шульгин и, устало проведя рукой по лицу, попросил:
— Давайте вернемся к Делягину.
— Простите, — прошептала Далила. — Я вам сочувствую.
Он зло спросил:
— Сочувствуете? Разве психоаналитики умеют сочувствовать?
— Да.
— А я думал, они умеют только лезть людям в души.
— Зря вы так. Мне ваша боль очень знакома. Совсем недавно от меня ушел муж.
Шульгин улыбнулся злорадно, но шпилек вставлять не стал — удержался от комментариев, миролюбиво сказав:
— Мне легче, моя жена умерла давно. Вернемся к Делягину?
— Да, конечно, — согласилась Далила. — Невестин основательно подпортил дружбу с Делягиными, поэтому про подарки он не мог даже спросить. К тому же подобные вопросы вызвали бы у Шурочки подозрения. А вот ее супруг мог о подарках знать. Не удивлюсь, если по просьбе Делягина Шурочка все покупала в двух экземплярах.
