Он глубоко затянулся сигаретой и наклонился вперед, рассматривая гостя с неприкрытым весельем. Пол неожиданно понял, что сидит на кончике стула, широко открыв рот. Он заставил себя расслабиться и неуверенно сказал:
– Какая дикая история. К тому же, это только догадки.
– Кое в чем, конечно, догадки,– согласился Сиверс.– Но не дикие. У нас есть доказательства. Их нам прислали вместе с сообщением.
– Сообщением?
Сиверс встал и подошел к стене. Он остановился перед двумя полусферами.
– Ты лучше сам посмотри. Пусть будет свежий взгляд. Если хочешь, сними одну половинку. Да не бойся! Они стерильные.
Пол пересек комнату, неловко взобрался на верстак и снял одну из полусфер. Он впервые держал в руках такую штуку. Это была почти идеальная половина шара – около восьми дюймов в диаметре, с четырехдюймовым углублением в центре. В целом, шар состоял из нескольких концентрических оболочек, плотно втиснутых друг в друга,– причем каждый слой был из другого материала. По весу они казались не тяжелее алюминия, хотя внешняя оболочка превышала по прочности сталь.
– Поставь ее выпуклой частью вниз,– велел ему Сиверс.– Теперь немного покрути. Видишь, оболочки расходятся в стороны. Вытаскивай центральную – она самая жесткая и тонкая среди остальных защитных слоев.
– Так вы даже выяснили их предназначение?– с изумлением спросил Пол, следуя его инструкциям и раздвигая оболочки.
– Да, эти слои лишь защищают сообщение,– ответил Сиверс.
Пол разобрал полусферу и нашел зеркально отполированную пластину из тонкого плотного металла. Надписей на ней не было, ни внутри, ни снаружи. Он недоуменно поднял брови и взглянул на ученого.
– Аккуратно вынимай ее, пока она не выйдет из предохранительных гнезд. И не лапай поверхность. Она и так уже немного запачкана…
– Я не вижу никакого сообщения…
– В ящике стола рядом с твоим коленом есть пузырек с железными опилками. Осторожно посыпь их на внешнюю сторону пластины. Этот порошок не очень мелкий, но другого мне достать не удалось. У Фельгера в Принстоне был лучший материал, но нам пришлось убраться оттуда. Кстати, пластины – это не мое открытие.
Ничего не понимая, Пол нашел железные опилки и посыпал порошком зеркальную пластину. Появились тонкие узоры – в мелкой металлической пыли возникли широкие круги, украшенные то здесь, то там диагональными линиями. Он задержал дыхание. Этот рисунок походил на карту планеты.
– Я знаю, о чем ты подумали,– сказал Сиверс.– Мы поначалу тоже так считали. Но потом Фельгер раздобыл очень мелкий порошок. И вот тогда эти линии превратились в ряды пиктографических символов. Если взять увеличительное стекло, то даже при таком порошке можно получить о них какое-то смутное представление. Мы назвали эти символы магнитным письмом – особым видом двумерной электромагнитной записи. Очевидно, существа, пославшие нам сообщение, обладали зорким зрением или каким-то электромагнитным чутьем.
