Старик ответил через минуту:
– Что-то темновато тут, сынок, правда? Совсем тебя не вижу. Лучше подойди поближе. Я не кожистый.
Горло Пола сжал спазм отвращения.
– Не обманывай, старый пес. Здоровый человек не станет петь. Ему ни к чему чужое внимание. Прочь с дороги! Я иду на юг и если увижу тебя, то пристрелю, как собаку. Шевелись! Мне некогда!
– Конечно, сынок. Я шевелюсь, шевелюсь. Но я не кожистый. А пою просто так – чтобы составить себе компанию. Чума меня теперь не волнует. Я двигаюсь на север – туда, где есть люди. И если какой-нибудь кожистый услышит мое пение… Ну и что? Я попрошу его не приближаться ко мне. Хотя…что хорошего быть здоровым, если ты одинок?
Старик говорил, но Пол слышал, как тот чавкал через канаву и продирался сквозь кустарник. Его охватило сомнение. Возможно, старый чудак действительно не кожистый. Обычно жертвы чумы, рыдая, умоляли удовлетворить их странное и страстное желание – потрогать руками здоровую кожу, ощутить ее под своими влажными серыми ладонями. Но Пол не стал искушать судьбу.
– Оставайся в кустах, пока я не пройду,– крикнул он.
– Хорошо, сынок. Иди своей дорогой. Я не горю желанием касаться тебя. А ты, значит, решил поживиться в Хьюстоне?
Пол двинулся вперед.
– Да, люди удирали оттуда с такой быстротой, что оставили после себя горы консервов и шмоток.
– Мм-да, но опасность есть и тут, и там.
Тон старика предполагал невысказанный намек.
– Само собой, ты не первый, кому в голову пришла такая идея. Уж я-то знаю.
Пол замедлил шаг и нахмурил брови.
– Ты хочешь сказать…что многие вернулись назад?
– Мм-нет, не многие. Но ты будешь натыкаться на людей каждый день или через день. И лично мне такая публика не нравится. В основном это крутые парни – так что будь осторожен. Они сначала стреляют и только потом смотрят, кожистый ты или нет. Никогда не суетись, выходя за дверь. Сначала как следует оглядись вокруг. Если два человека обогнут угол с противоположных сторон, кто-то должен умереть. Некоторые из здешних стреляют без разбора. Поступай, как знаешь, но я тебя предупредил.
– Спасибо.
– Не стоит благодарности. Славно было услышать чей-то голос, пусть даже я тебя и не видел.
Отойдя от старика шагов на пятьдесят, Пол остановился.
– Ладно, теперь можешь выходить на дорогу. Иди на север. И шаркай ногами, пока будешь в пределах слышимости.
– А ты не любишь рисковать, не так ли?– произнес старик, перебираясь вброд через канаву.– Все нормально, сынок. Я на тебя не в обиде.
