— Мне нужна пленка, которую Зонин отправляет через компьютерный контроль. Я должен получить сведения о Роджерсе. Нельзя допустить, чтобы он попал в руки кому-либо другому. Он стоит достаточно, чтобы купить этот мир дважды, и я один собираюсь использовать его возможности. На благо нашей корпорации.
— Записано, сэр, — произнесла блондинка.
— И приглядывай за Даймонд. Ее разговор со Смирновым должен быть у меня на файле.
— Я всегда в курсе всего, что касается Даймонд, сэр.
Черненко осознавал, что вероятность потери первоклассного орудия пропаганды — человека, который, живой или мертвый, мог бы принести ему солидную прибыль, — достаточно велика. Но несмотря на серьезность ситуации, улыбнулся. Он находил ревность Элизабит умилительной.
— Что-нибудь еще, сэр? — спросила она, соскальзывая с пульта.
— Посмотри, не сможешь ли ты раздобыть информацию о Чикагоргском штабе НЗО. Мне нужна светокопия. Я хочу знать все об этом туннеле. Мне кажется, он больше похож на запасной выход, чем на смертельную ловушку.
— Это должно быть на той входящей пленке. — Элизабит пожевала кончик карандаша, ее пухлые губки были подобны свежей клубнике. — Однако охотники за сокровищами, вероятно, уже напали на нее и…
— Мне нужно только одно — знать наверняка, находятся ли в туннеле тела. А каким образом и какой ценой будут получены сведения, мне безразлично. Да, Элизабит, и еще одно.
— Что, сэр? — нежно спросила она.
— Мне нужен Кейн.
Корнелиус Кейн нападал. Его противник отпрыгнул назад, прикрываясь поднятыми руками. Кейн усилил натиск, нанося удары с такой быстротой, что его кулаки мелькали, теряя очертания. Он бил снова и снова, проникая сквозь защиту и добираясь до ребер противника. Тот, ворча, пригнулся, прикрывая диафрагму и подставляя под удары Кейна плечо. Кейн, предвидевший этот маневр, отскочил назад, а затем ударял потерявшего равновесие противника по ногам, и тот, хрюкнув, повалился на пол, прикрытый толстым красным ковром.
— Ну ты хорош, хорош, — сказал он.
— Я тебя предупреждал, что никогда не тяну с ударами, — ответил Кейн.
Его противник медленно перевернулся и, покачиваясь, встал на ноги.
— Хороший был для меня урок, — произнес он. — Говорят, когда тебя бьют, твой дух укрепляется.
Кейн ухмыльнулся:
— Вот уж не знал.
Кан Эхн потрогал ушибленные места и искоса посмотрел на Кейна.
— Тебе что, никогда не приходилось быть побитым?
— Чего не было, того не было. — Кейн подобрал свое полотенце и стал вытирать пот, струившийся по лицу и собиравшийся в тонких черных усах. — И впредь не собираюсь быть битым.
