Нервничая еще больше, чему не было никакого объяснения, Кавано поднялся выше и остановился у двери посередине лестничного марша.
— Не эта, другая, — сказал голос. — Кстати, пистолет у вас в руке должен придать мне уверенности?
— Не знаю, как вам, но в данных обстоятельствах он придает уверенности мне.
Послышался звук, похожий на едкий смешок.
Здание начало слегка вибрировать. Снаружи шел сильный дождь.
Наверху была еще одна дверь. Последняя. И открытая. За ней виднелся хорошо освещенный коридор, заканчивавшийся закрытой дверью.
«То же самое, что лифт», — подумал Кавано. Едкий запах все усиливался. Он почувствовал, что все мышцы его тела напряжены. Что же такое происходит? Интуиция просто кричала, что надо немедленно убираться отсюда. Внезапно Кавано задумался над тем, сможет ли он выбраться из здания. Хотя за отворотом воротника прикреплен набор отмычек, их может оказаться недостаточно для того, чтобы открыть дверь внизу. Борясь с учащающимся дыханием, Кавано продолжал убеждать себя в том, что опасность грозит Прескотту, а не ему, поэтому клиент и предпринял все эти меры предосторожности, а не устроил ловушку для агента.
Он глянул на камеру видеонаблюдения в коридоре, куда ему предстояло войти. «Черт с ней», — подумал Кавано. Выступивший на руках пот раздражал его. «В конце концов, если бы Прескотт хотел убить меня, он уже имел возможность сделать это». Сердце колотилось, как бешеное, но чутье подсказывало, что следует принять ситуацию такой, какая она есть. Необъяснимое желание убежать отсюда было бессмысленным. «Нет никаких причин думать, что мне грозит опасность», — сказал себе Кавано. Ругаясь на себя, он принял окончательное решение и убрал пистолет обратно в кобуру. «Если я вхожу в этот коридор, от оружия все равно не будет никакого толку».
Звук захлопнувшейся за ним двери и громкий щелчок замка уже не удивили его. После полумрака, царившего на лестнице, яркий свет ударил по глазам. Ну, по крайней мере, исчез этот едкий запах. Кавано чуть успокоился и пошел к двери в конце коридора. Дойдя до нее, он повернул ручку и толкнул дверь. За ней оказалась ярко освещенная комната, уставленная мониторами видеонаблюдения и терминалами. На другом конце комнаты виднелось окно, заложенное кирпичами.
Но главным объектом в этой комнате был грузный мужчина лет сорока с небольшим, стоявший в окружении всей этой техники. На нем были широкие брюки и белая рубашка, весьма мятые. Рубашка просто прилипла к его внушительному животу, у подмышек также были видны пятна пота. Густые волосы песочного цвета были всклокочены, а лицо уже давно соскучилось по бритве. Мешки под глазами говорили о хроническом недосыпании. Зрачки глаз были расширены от нервного напряжения.
