— Хм… — На этот раз Кузьма задумался по-настоящему, однако метростроевец не торопил его, делая, наверное, скидку на сложность вопроса. — А знаете, появляются!
— Кто их прокладывает?
— Я почем знаю! А кто прокладывает морщины на коже? Сами собой появляются.
— Морщины появляются потому, что кожа стареет.
— И Шеол стареет. Одни подземные реки иссякают, другие меняют русла. Где-то грунт проседает, где-то вспучивается. Про потопы тоже нельзя забывать. Да мало ли что еще!
— Приходилось ли вам находить какие-нибудь подземные склады?
— Скорее клады, чем склады. В основном мелочовка. Сегодня нашел, а завтра уже сбыл все.
— Хотите сказать, что о складах оружия, амуниции и горючего вам ничего не известно?
— Не хочу сказать, а говорю! Не-из-вест-но! — произнес Кузьма по слогам. — Вы меня еще в прошлый раз этим вопросом замучили, когда я в лазарете почти без чувств лежал.
— Не надо нервничать… Как близко вы подходили к Грани?
— С какой стати мне к ней близко подходить? Я в огонь зря соваться не привык.
— В огонь? — Змей едва не подскочил на своем месте.
— Не в огонь, так под топор, какая разница! Это я для примера сказал.
—А-а-а… — разочарованно протянул Змей. — Есть ли у вас собственная версия причин, вследствие которых наступила Черная Суббота?
— Хоть сто штук. Могу и сто первую сочинить. Специально для вас. Только в другой раз. Устал я что-то. Давно не приходилось столько говорить. Язык распух.
— Хорошо. Будем заканчивать. — Похоже было, что и Змей изрядно вымотался. — Не хотите ли добавить что-нибудь к уже сказанному?
— Добавляют в драке, если кому вдруг мало покажется, — молвил Кузьма назидательным тоном. — В корчме иногда добавляют, но уже за отдельную плату. А мне добавлять нечего. И так всю душу наизнанку перед вами вывернул.
— Вряд ли. Душа ваша — потемки. Шеол, конечно, на всех свою печать накладывает, но на выползков в особенности. Там бездна, — он указал пальцем вниз, — и тут тоже бездна, — палец уперся Кузьме в грудь.
Сказано все было совершенно серьезно, без тени шутки или иронии. Кузьму даже холодок по коже пробрал: а не кроется ли в словах метростроевца причина, по которой бесследно исчезли почти все выползки?
Змей между тем кивнул на прощание и уже поставил ногу на нижнюю скобу лестницы.
— Долго вы меня тут мариновать собираетесь? — опомнился Кузьма. — Выпустили бы на волю. А то я скоро ходить разучусь.
— Выпустим, — не оборачиваясь, пообещал Змей. — Как только получим достаточно надежную гарантию вашей лояльности, так сразу и выпустим.
