Он, наверное, подумает даже, что Константин струсил, что просто спрятался, решил затеряться в Москве, Впрочем, дело было не только в этом, Константина мало задело бы обвинение в трусости, он знал себе цену.
Но Константин не мог не встретиться с Мошнаускасом только по одной причине, потому что должен его сегодня убить.
И Константин его убьет.
Он не может его не убить. Потому что он поклялся в этом самому себе.
…До двери комнаты, в которой ждал его Мошнаускас, Константину оставалось сделать ровно один шаг. Последний. Можно было открывать дверь и вламываться, вбегать, входить, вползать — все, что угодно, в зависимости от того, хочешь ли ты убить своего противника или довольствуешься тем, что убьют тебя.
На этот раз Константин не стал делать паузы между своими шагами. Он не задержался перед дверью, как того уже ждал Мошнаускас, чутко прислушивавшийся к размеренному ритму его движения.
Последняя пауза сжалась в бесконечно малый отрезок времени, и Константин влетел в комнату, резко двинув дверь плечом и тут же упал на пол, ожидая вспышки выстрела. Ни на что другое он не мог ориентироваться в совершенно темной комнате.
Два выстрела раздались сразу же, едва Константин успел упасть и откатиться в сторону, задев по пути что-то из мебели, судя по легкости, с которой этот предмет отлетел в сторону, — стул.
Одна пуля грохнула в дверь на уровне груди стоящего человека, вторая ударила в пол, в то место, где за секунду до этого находился Константин. Обе вспышки он успел заметить и тоже послал две пули, одну за другой, в силуэт человека у противоположной стены.
Константину показалось, что он услышал короткий стон и едва слышное ругательство.
«Он ранен! — подумал Константин, охваченный азартом преследования врага. — Сейчас, сейчас! Я сейчас тебя добью, не расстраивайся сильно из-за своей раны».
Стрелять, ориентируясь по чуть слышным шорохам и вспышкам выстрелов противника, Константин научился еще в Афганистане, где скорость реакции и ответного выстрела не раз спасала ему жизнь.
И еще одно правило, усвоенное в Афгане, он всегда соблюдал неукоснительно. После того как нажал на курок, уходи с огневой позиции прежде, чем вылетит пуля из твоего ствола, если не хочешь стать покойником. В Афганистане все стреляли отлично. Особенно те, кто стрелял в Константина и его боевых друзей.
Выстрелив, он вновь откатился в сторону и оказался за каким-то углом, где Мошнаускас не смог бы его достать своим выстрелом. Это он понял по тому, что не увидел вспышки выстрела, который последовал через несколько секунд по тому месту, откуда он стрелял. Но и он не смог сделать ответный выстрел.
