— Вы, господин обер-лейтенант, выглядите как настоящий партизан, — заулыбался ординарец. — Вам этот наряд идёт даже больше, чем мундир…
Был ли в этих словах скрытый намёк на то, что Курту что-то известно? Но эту мысль Клос тут же отмёл. Солдат сказал то, что взбрело ему в голову в тот момент. Курт почти не скрывал своего пренебрежения к армейскому мундиру.
Клос вспомнил, как вчерашним утром он ехал на заводской машине-амфибии на полигон, где испытывали мощную броню нового танка Мейера. На краю полигона, около зарослей, Клос приказал Курту остановить машину. Ему потребовалось не более двух минут, чтобы вынуть из тайника миниатюрный фотоаппарат и три раза щёлкнуть затвором.
Когда Клос вышел на дорогу, застёгивая мундир, Курт улыбнулся: «Господин обер-лейтенант скрылся за кустами, чтобы спрятаться от меня, а там, — показал он на приближавшуюся к танку группу людей, — вы могли бы запечатлеть нечто более интересное — целый штаб во главе с генералом. Я и сам с удовольствием сделал бы это…» «Что?!» — удивился Клос. «Я хотел бы поглазеть на генерала», — ответил откровенно Курт. Клос должен был призвать его к порядку. Но Курт не обратил особого внимания на выговор, сделанный ему Клосом. Он знал, что если бы обер-лейтенант хотел причинить ему неприятность, то мог бы сделать это уже давно.
Год назад Клосу было поручено разобрать два персональных дела солдат вермахта, у которых были найдены юмористические журналы, издаваемые польским подпольем на немецком языке. Солдаты, которым предъявили найденные у них журналы, в один голос утверждали, что они впервые видят «это свинство». Однако в деле Курта, паренька из Бытома, Клос обнаружил несколько любопытных записей: был арестован за анекдоты, несовместимые с честью немецкого солдата; получил предупреждение с рекомендацией о направлении на Восточный фронт за разговоры на польском языке.
Видимо, Курт не питал особой любви к Германии Адольфа Гитлера. И когда Клосу удалось как-то замять это дело, он взял солдата к себе в ординарцы. Перед этим он показал Курту компрометирующие его материалы. Самым маленьким наказанием, которое ожидало Курта, был бы штрафной батальон на Восточном фронте.
Курт понял, что обер-лейтенант спас его. Теперь он преданно служил своему офицеру. Был очень внимательным ординарцем, старался не задавать лишних вопросов. Между ними сложились почти товарищеские взаимоотношения, и Курт высоко ценил это. Он не дал бы втянуть себя в какую-либо авантюру против своего обер-лейтенанта. Клос неоднократно убеждался в этом.
